На удивление, мне совсем не было холодно. Хотя как мне может быть холодно, когда рядом с Кристианом безумно жарко?
Моя рука в его руке. Он то и дело ее сжимал, пока не подвел меня к красивой белоснежной беседке. Внутри нее уже сверкал огонь. Мы уселись на скамейку.
– Тут великолепно, – сказала я, осматривая все вокруг.
То и дело встречалась взглядом с Кристианом.
– Да, как и ты, – сказал мужчина и поцеловал меня в щеку.
– Слушай, а со мной точно все будет хорошо после того тумана зеленого? Просто последнее, что я помню, это как на меня оседала магия. И похожа она была на ту, когда ты тронул Диану. А еще была синяя, которая отталкивала ее от меня.
Кристиан тяжело выдохнул и посмотрел вдаль.
– Синяя магия – это моя защита. Наложил для того случая, если на тебя кто-то нападет, а красная – это остатки магии Дианы, – пояснил Кристиан. – Магия – неотъемлемая часть дракона. Когда дракон умирает, она может остаться. И часто как живое воспоминание. Именно это воспоминание и хотел вернуть Николас.
Я вздохнула. Тяжело, конечно, понимать такое.
– То есть воспоминания не могут навредить? Даже если они магические?
– Да. К сожалению, проклятие ее выжгло.
– А кто ж наложил это проклятие? Ведь не может не быть виноватых.
– Брошь была передана Николасом. Он сам ее и проклял, – хмуро сказал Кристиан. – Она должна была попасть ко мне и проклясть меня, но моя магия не позволила это. Меня вообще нельзя проклясть. Хотя многие думали другое.
Он склонился к моему уху, обдавая горячим дыханием:
– Милану тоже нельзя проклясть.
Я изумленно посмотрела на него. Наши губы вновь оказались рядом. Я чувствовала его дыхание. Так близко.
– Это радует, – прошептала я, глядя в любимые синие глаза.
Они ярко вспыхнули, и показалось, что вокруг вновь засияли яркие огоньки.
– Как и ты меня, – сказал Кристиан. – Диана, я хотел бы тебе сказать, что я…
И тут меня будто подкинуло вверх, а затем резко скинуло вниз. Будто Кристиан начал нас телепортировать.
***
– Диана! Диана, очнись! – послышался женский голос надо мной.
Затем кто-то шмыгнул носом.
Я похлопала ресницами, открывая глаза. Надо мной склонилась Машка. Она зажимала нос носовым платком.
– Ты это. Извини, я тут на тебя почихала немного, – призналась она. – Надеюсь, не заболеешь. Я просто увидела, что ты упала в обморок.
Я начала подниматься. Макушка болела. Я потерла ее.
– А где?.. – я недоуменно осмотрела свою комнату.
На полу шкурки от мандаринов, которые я ела накануне и на которых поскользнулась.
Но не было ни Кристиана, ни Миланы.
– Да, я увидела, как ты шлепнулась на пол, и бегом к тебе. Вдруг расшибла чего, – причитала Машка.