Правда, вырез платья Миланы оказался сзади.
– Милана, кажется, ты не так оделась, – улыбнулась я.
– Да? – она испуганно посмотрела на меня, а потом на Кристиана. – Ой, папа, отвернись.
Наконец-то на лице Кристиана расплылась довольная улыбка/ И он решил выйти из комнаты, чтоб не смущать дочь.
После того, как я помогла Милане переодеть платье, мы позвали Кристиана.
Остаток вечера мы провели, рассматривая подарки Миланы. Девочка деловито уселась на колени отца. Она с гордостью показывала каждый подарок, а рука Кристиана то и дело светилась.
Порой некоторые подарки щелкали и кликали. Некоторые светились.
Как я поняла – это были те самые мелкие проклятья от других детей. И Кристиан потихоньку вскрывал их.
Даже неловко стало, что мы часть подарков открыли без всякой проверки.
Милана так радостно рассказывала обо всем, что даже хмурое настроение Кристиана вмиг сменилось на доброе. На лице все чаще мелькала улыбка, делавшая его невероятно красивым.
– Папа, а ты как провел время на работе?
– Хорошо.
– Всех построил? – скорчила рожицу Милана.
– Конечно, – Кристиан вновь посмотрел на меня темным взглядом.
Ощущение было, что я тут лишняя. Случайно затесалась. Да-да, помнила я.
– Вот и здорово. А бабушка тебе что-то подарила?
Кристиан усмехнулся.
– Да, подарила. И я ей.
Кристиан, то и дело бросая на меня взгляды.
Да что такого-то? Или его смущало, что я подобные разговоры слышу? Так вот нечего. Я же не специально.
– Я отойду, – поднялась я с кресла.
– Мама, ты в уборную? – спросила Милана.
Я густо покраснела.
– Да-да, – кивнула я.
Только направилась не в уборную в покоях, а вовсе вышла оттуда. Щеки горели, тело тоже.
Что ж так жарко? И всегда так, когда я смотрела на Кристиана или когда он на меня.
То, что мне нужно было остыть – это точно.
Я прошлась по этажу, спустилась в зал, где уселась наблюдать за елкой. Хотела пойти в выделенную мне комнату, да забыла, где она находилась. Память – не самая сильная моя сторона. Ведь туда меня отправляли в основном телепортом. Так что все нормально. Вот только сон накатывал, так что оставаться в зале не хотелось.
Я потянулась, ощутив, как хрустнуло в груди.
М-да, возраст. Все хрустит. Не так повернешься и все – нерв защимит.
Глаза слипались.
Я все же решила найти свою комнату. Направилась по ближайшему коридору. Ни одной живой души. Служанок не было. Вскоре я поняла, что иду по тому коридору, где находилась кладовая.
Только на этот раз казалось, что что-то поменялось. Просто когда меня сюда вела Милана, то стены были с красными вертикальными вставками. А сейчас этот цвет казался еще темнее.