К моему возвращению папа был уже не один. Мои глаза наткнулись на троих мужчин, которые увлеченно о чем-то негромко спорили. Мой отец и его возраста мужчина были заодно, а третий, молодой, что-то увлеченно доказывал им обратное. Они не заметили моего присутствия.
‒ Я его оставила привезенное с собой мясо пожарить, а он тут дебаты устроил, ‒ три головы сразу повернулись в мою сторону и замерли.
‒ Познакомьтесь, это моя дочь Ева, ‒ первым отмер мой отец.
‒ Евгений Сергеевич, сослуживец вашего отца, ‒ мужчина протянул в мою сторону руку и крепко пожал. ‒ Это мой сын Даниил.
Дальше наступила неловкая пауза. Никто не был готов к такому событию, кроме двоих военных, которые умышленно отмалчивались. Я оказалась одна среди троих мужиков и чувствовала себя не очень уютно. Вот папа, зараза.
‒ Так мясо готово или вы как раз спорили о степени прожарки? ‒ я подошла к мангалу на запах почти готового мяса. ‒ Если что я люблю степень прожарки well done¹.
Тот, кого назвали Даниилом, откашлялся и начал активно переворачивать шампуры, но одним глазком посматривал в мою сторону. Папа и Евгений Сергеевич тихонько сматывали удочки в сторону накрытого стола в беседке, который был расположен ровно посередине между двумя домами: один из которых заняли мы, и я не удивлюсь, если нашими соседями окажутся новые знакомые.
‒ Так это ВАМ папа ищет жениха? ‒ приятный бархатный голос, но такой неуместный и противный вопрос с ударением на слове вам.
Я скорчила кислую мину и взглянула на Даниила, последила за его руками, которые были заняты шампурами. Ему было примерно столько же, сколько и мне, его выдавали морщины на лице. Одежда опрятная и не дешевая, как и обувь, значит, работу имеет, и весьма неплохую. На лицо симпатичный, да и от его голоса мурашки по коже бегут, но меня интересовало его телосложение, которую невозможно было разглядеть под курткой. Выше меня почти на голову, он возвышался надо мной.
‒ А ваш отец так отчаялся в вас, что сам занялся поисками невесты для своего сына? ‒ я гордо подняла голову и встретилась с его глазами.
Он заскрежетал зубами, но ничего не выдал. Новый знакомый становился еще красивее, когда злился. Я невольно залюбовалась его карими глазами, прямым носом и волевым подбородком. И волосы пострижены по последней моде. Он мог бы стать моделью, с его-то внешностью. Только вот характер у него мерзкий. Интересно, кем он работает?
Так бы мы и стояли, пожирая друг друга глазами, если бы не голодный зов моего желудка.
‒ За шашлыком бы смотрели, ‒ напомнила я Даниилу. ‒ С таким-то скверным характером, как у вас, неудивительно, что в ваших руках даже мясо предпочло сгореть.