– Подожди, – остановил его, хотя отчаянно желал отчитать за дерзость. Но помня, что рабы дороги Белле, подавил в себе это желание, стараясь быть вежливым. – Я хотел бы поговорить с твоей госпожой.
– К сожалению, госпожа сейчас занята и никого не принимает, – пришел мне ответ. Ясно. Значит, разбирается с темным рабом. Вероятно, сейчас не лучший момент, чтобы отвлекать ее. Наверняка она не в том настроении, чтобы выслушивать меня. Как бы еще хуже не сделать…
– А когда будет свободна?
– Я не могу знать, господин, – вежливо ответил он, но смотрел на меня с тщательно скрываемой неприязнью.
– Хорошо. Как твоя госпожа освободится, передай, что я хотел бы с ней поговорить, – раздраженно выдохнул.
– Конечно, господин. Обязательно передам. – По глазам понял, что даже если и передаст, то встречи с Беллой я не дождусь. После чего полукровка небрежно поклонился и, не дожидаясь моего разрешения, пошел своей дорогой, чуть ли не насвистывая себе под нос. Как бы она к ним ни относилась, но разбаловала их донельзя.
Проводив его взглядом, я с сомнением посмотрел на коридор второго этажа и на лестницу, ведущую на мой третий этаж. Не давая себе шанса передумать, прошелся до двери номера, который снимает эльфийка, и прислушался. Ничего. Похоже, активирован артефакт-глушилка.
Занес руку для стука в дверь и вдруг остановился, зацепившись взглядом за смежный номер, который явно пустовал. Решительно и быстро, чтобы не быть замеченным, шепнул заклинание, открывающее замки, вошел в пустую, скудно обставленную комнату, запер дверь. Прошел на середину помещения и осмотрел магическим зрением стену, что граничила между номерами. Довольно усмехнулся, поняв, что она ничем не защищена от магического воздействия, и пробормотал магические слова, чтобы через секунду стена стала для меня прозрачной.
Я ожидал увидеть разное: от слез и истерики Беллы до жестокого наказания темного. Но увиденное заставило меня пошатнуться, сделать два шага назад и, как подкошенного, рухнуть в удачно стоящее кресло, чтобы, затаив дыхание, наблюдать самую невероятную картину. Прикрыв от изумления рот рукой, я с жадностью смотрел на открывшийся вид, пусть и безмолвный, так как «глушилка» все еще работала.
Сидя ко мне боком, на кровати разместился дроу с голым торсом и широко расставленными ногами, между которыми, стоя на коленях, расположилась Белла. Сначала я не понял. После не поверил. Но, присмотревшись лучше, не смог подавить стона, наблюдая, как девушка ласкает темного ротиком.
Я не мог слышать, но это было и не нужно. Отлично видел, в какой муке и каком восторге искажено лицо темного, как часто вздымается его грудь, с какой любовью и обожанием он смотрит на девушку, ласково гладит по лицу, а после собирает ее волосы в кулак, чтобы они не мешались. Она отстранилась на мгновение, послав ему лукавую улыбку, и, не разрывая зрительного контакта, чувственно обвела языком темную головку, после чего обхватила алыми, пухлыми губками и втянула в рот, с наслаждением прикрыв глаза, отчего мужчина дернулся, словно от удара, голова его откинулась назад, а рот раскрылся в немом, жалобном крике экстаза.