– Всё-таки подарил. Она же девочка. Зачем ей боевое оружие?
А Кир открыто улыбался ему в ответ:
– Друг, посмотри, она же воин, как и твоя жена. Она не сможет вести жизнь придворных вертихвосток.
Лихар тяжело вздохнул, а Лирен положила ему на плечо руку, успокаивая и поддерживая. Мне укололи палец и капли моей крови упали на каждое лезвие. Они сразу впитались, словно их и не было.
– Теперь ты никогда не сможешь пораниться этим оружием, – продолжил тар Хонгар.
Что я тут же и проверила, проведя пальцами по лезвию серебряного клинка. Мне казалось, что я дотрагиваюсь до нежнейшего атлАса, шелковистого и тёплого. А родители уже улыбались. Даже у отца разгладилась морщинка между бровей. Вдруг сбоку послышался двойной восхищённый вздох. Там, выглядывая из-за спин родителей, Намир и Филес не могли отвести глаз от моего подарка.
А дальше, за их спинами, тар Арауф развлекал разговором Эдхара. Тари Арауф, улыбаясь во все свои зубы Дариону и что-то ему рассказывая, ненавязчиво выпихивала вперёд себя свою дочь. Белегеста же, мило краснела и строила глазки. Глядя на Дариона можно было подумать, что он не замечает всех манипуляций матери, сосредоточив всё своё внимание на ней. Но, видимо, я ошибалась, потому что он, почувствовав мой взгляд, стал поворачивать голову в нашу сторону. Испугавшись непонятно чего, я уставилась на Кирита и стала помогать ему закрывать оружие в ларец, положив его на подарочный столик. Моё сердечко билось и трепыхалось как у испуганной птички. Вот почему мне хочется, чтобы он смотрел на меня и очень страшно от того, что посмотрит?
Наконец с получением подарков было покончено и мы переместились за стол. Каждое блюдо выглядело как произведение искусства. Такого я ещё не пробовала: и цвет, и вкус, и запах – всё было необычным. Но всё было лакомо и каждый отдал дань этим шедеврам. По мере насыщения стали завязываться разговоры. Вначале о погоде, потом вспомнили какого-то эльфийского кутюрье, собирающегося проездом посетить Контиол и соответственно Тарен, в следующем месяце. Поинтересовались у тари Селестин, так же ли она собирается ехать на море, как и раньше. После этого разговор плавно перешёл на «путешествия» Эдхара и я с мальчишками навострила ушки.
Но кто бы дал детям возможность послушать взрослые разговоры, нам благосклонно «разрешили» выйти из-за стола.
Только лишь когда мы спустились в сад, я заметила, что Намир то краснеет, то бледнеет. Захотелось побиться головой о стену. Он же влюблён, а я забыла. Надо помочь брату.
– Филес, отвлеки чем-нибудь Белегесту, – прошептала я ему на ухо и потащила в сторону Намира.