— Тогда я вообще не вижу проблем! — обрадовался Эмиль пока непонятно чему. — Я не хочу скрывать своего ребенка. А жениться для того, чтобы его признать, нам не обязательно. Правильно я понимаю?
— Ну да, — осторожно согласилась я, все еще не понимая, к чему он клонит.
— Мы нравимся друг другу… Стоп! Не отрицай! Ты сама сказала! — Я кивнула. Вообще, я встрепенулась не для того чтобы отрицать симпатию. — Тогда я не понимаю, что нам мешает сообщить всем, что отец ребенка я, и вместе его ждать? Если ты не хочешь переезжать ко мне — ладно, не буду настаивать. Но делать вид, что мы чужие… Я не понимаю — зачем?
Ах, вон он о чем! Я мигом себе представила гудящий от новости медцентр.
— Сплетни, Эмиль…
— Погоди. Ты сказала, что Россия — страна прогрессивная, и только минуту назад меня убежала, что не собираешься никому ничего объяснять. Чем я хуже неведомого сперматозоида из пробирки? — в голосе Эмиля прозвучала обида.
А обижать его я хотела меньше всего.
— Ты мне слишком сильно нравишься, Емельян. Я просто боюсь поверить в сказку и разбить себе сердце, — пришлось открывать правду.
Это действительно то, чего я боялась сильнее пересудов и прочего.
— Кать, ты мне тоже очень сильно нравишься. Я приехал сюда из-за тебя. — Ох!.. Это очень приятные новости! Они прямо бальзамом разлились по душе. — И в данный момент это ты разбиваешь мне сердце.
Ну, если он так ставит вопрос…
— Прости, я не знала…
— Давай попробуем, а? Может быть, у нас получится.
И этот момент мне очень, просто непреодолимо остро захотелось поддаться его уговорам и действительно попробовать. А вдруг у нас и правда получится?
Мысли заметались в голове, взвешивая за и против, просчитывая риски и дивиденды. Сердце истошно вопило: «Соглашайся, Катя! Это наш шанс на счастье!».
— Я согласна попробовать, — в конце концов, решилась я. — Но жить мы вместе не будем. Пока, во всяком случае, — поспешила добавить, увидев недовольство Емельяна.
— Я обещал, что не буду настаивать, и обещание сдержу, — нехотя согласился он, — просто вместе было бы проще.
— Не проще вовсе, — возразила я. Как он не понимает? — Мы с тобой знакомы три дня, и эти три дня… — я на секунду задумалась, как доходчивее объяснить, — …мы просто отдыхали. Ни о чем не думали. Играли роли. Не были самими собой…
— Я не играл! — поспешил заверить Емеля.
— Ой, да конечно! — фыркнула я. — И поэтому ты меня по своему дому водил в темноте и вообще назвался не совсем своим именем…
Теперь мачо задумался.
— Уела, — наконец, признал он, — я хотел напустить загадочности, чтобы заинтересовать тебя сильнее. А еще я не хотел, чтобы ты знала, что я сын твоего босса…