лишил меня приданого и наследства. Навсегда. Он... отказался от меня...
Девушка действительно, иногда, с огромной осторожностью отправляла короткие письма домой о том, что она жива и здорова, замужем. Но обратных писем получать она попросту не могла, никто в точности не знал, где она. Иначе бы давно их нашли.
– Что?– Бран осоловело уставился на свою жену, словно она только что произнесла свои слова не на родном языке, а на
аравийском.
– Папа разделил все, что причиталось мне между братом и сестрой, – пояснила девица и, коря себя за ложь, продолжила, – но
ничего. Ты же меня любишь! И никакие трудности не помешают нашему счастью. Мы ведь и так проживем, правда?
Мама обожала ставить семейные спектакли, а дочерям в них зачастую отводились ведущие роли. Наверное, оттуда у неё эта
страсть к лицедейству. Верба корила себя за жестокий розыгрыш. Но вывести мужа на чистую воду показалось для девушки жизненно
необходимым. Словно она стояла у черты "нужна ли ему только Я" или " нужно ли ему только мое приданое".
– Ты уверена? Может быть, сведения неверны? – засомневался Бран.
– Нет. Все верно, – отрезала ему все пути к отступлению маленькая лгунья, скрестив пальцы за спиной. – Мама написала, что нам
не стоит больше прятаться. Отец отказался от меня и от преследования. Нам больше нечего бояться. Завтра же возвращаемся домой! Ты
будешь работать, а я сидеть дома и воспитывать малышей. Проживем как–нибудь. Да, любимый?! Главное вместе!
Ещё никогда Верба не видела такое выражение лица у мужа. Брезгливое, злое, ненавидящее. Словно она сейчас произнесла
смертельный приговор всем его надеждам. И именно она виновата во всех его бедах! И сейчас он ее ударит! Он даже замахнулся!!!
– Ты думаешь, я хочу работать? Я похож на идиота? Глупая курица! Кому ты нужна нищая, со своими ублюдками!!!
Наверное, скажи Бран как-то по–другому, дальнейшие обстоятельства сложились иначе. Но не в тот день. Они поссорились, впервые в жизни. И ночью у сильно разволновавшейся беременной случился выкидыш. Прибежавший местный лекарь, да бабка знахарка
помогли Вербе, но своих двоих котят она потеряла.
Муж изменился, каялся и просил прощения. Однако в душе девушки поселилась тоска. Открылись глаза на вероломного кота, ради
которого она бросила все и сбежала из родного дома. Возвращаться домой? Нет, к этому она была не готова. Стыд за свой поступок был
сильнее желания увидеть любимых родных. Она не могла посмотреть в глаза папе, который и раньше не был высокого мнения о Бране. И