Мои метания прервал степняк, выбранный мной в качестве цели. Осознав опасность при виде погибших сородичей, он тут же резво развернулся в седле и вскинул собственный лук, целя уже в меня! И тогда, понукаемый страхом и переполненный отчаянной решимостью, я последним напряжением сил сделал еще одну поправку по наконечнику, вправо-вверх — а после, вскрикнув, отпустил, наконец, стрелу! Правую щеку при этом легонько обдало воздухом — а в следующее мгновение левую жестко пробороздил наконечник «срезня» половца! Громко закричав от резкой и неожиданной боли, я на мгновение зажмурился, но вместо того, чтобы потянуться правой рукой к ране, схватился за следующий «срезень» в колчане. А раскрыв глаза, увидел, как валится из седла мой половец с распоротым стрелой горлом, заливая халат кровью из широкой резаной раны…
Я убил человека! Я убил… Это блин точно не реконструкция!!!
И ведь как кажется, что будь мой наконечник чуть уже, враг бы отделался легким испугом! И кто знает, как бы дальше дело пошло — половец ведь сам чуть ли не убил меня, выстрелив практически без прицеливания, навскидку!
Однако поразив одного из кочевников и остро зарефлексировав после, я едва не упустил второго, развернувшего коня и поскакавшего прямо на меня! По ходу именно потому, что остальные дружинники вновь спрятались за деревьями, в то время как я остался стоять возле дуба живым памятником собственной тупости… В этот раз я отправил стрелу в полет не задумываясь, даже с легким оттенком злорадства — вот только мой противник успел уже изготовиться и умело закрылся от «срезня» щитом. А в следующую секунду он ловко перехватил висящее за правым плечом копье, нацелив его острие мне в грудь!
Я испытал легкое чувство дежавю при виде летящего ко мне во весь опор всадника — вот только во сне мне противостоял пешец с копьем, а не конный! Но замерев истуканом на месте, я все же потянулся правой рукой к сабле, уже сжав пальцами ее потертую рукоять… Впрочем, совершенно не понимая, как сумею отклонить клинком удар половца, набравшего инерцию на скаку?!
Однако враг до меня так и не доскакал: свистнула над левым плечом стрела, выпущенная из-за спины, и вонзилась скакуну в шею, заставив того жалобно, громко заржать и встать на дыбы! Сзади раздался довольный возглас Микулы — а раненая лошадь меж тем, встала на дыбы, начав бить по воздуху передними копытами, словно пытаясь ими достать древко вонзившегося в тело «срезня»… Спустя секунду животное рухнуло набок; всадник впрочем, успел выскочить из седла. Выронив при падении копье, он сохранил щит, и успел уже выхватить из ножен саблю, не сводя с меня полного ненависти взгляда!