— Нет, мы не должны даже прикасаться к нему, — ответил адвокат. — Это для нас счастливая случайность. Полиция установит, кому он принадлежит.
Она нахмурилась:
— Странно, что кто-то стрелял, а потом оставил револьвер на полу. Мы не знаем, чей это револьвер. Вы не считаете, что с ним лучше что-то сделать?
— Что именно вы предлагаете? — усмехнулся Мейсон.
— Спрятать его куда-нибудь.
— Только попробуйте, — предупредил он. — Вот тогда вам действительно будет что объяснять полиции. Нет, лучше, чтобы полицейские сами его нашли.
— Я доверяю вам безгранично, Перри, — воспользовалась она предложением адвоката называть его по имени. — Но хотела бы сделать это иначе. Чтобы осталось только тело.
— Нет, — сказал он, тоном показывая, что разговор исчерпан. И спросил напоследок: — Вы все запомнили?
— Да.
Мейсон снял трубку телефона.
— Соедините меня, пожалуйста, с управлением полиции, — сказал он.
Сержант Билл Хоффман, который возглавлял оперативную группу полицейских, был высокий флегматичный мужчина, с медленными движениями и внимательными глазами. Он имел привычку многократно обдумывать все, прежде чем сделать выводы. Хоффман сидел в одной из комнат в доме Белтера и наблюдал за Мейсоном сквозь клубы дыма.
— Мы нашли бумаги, свидетельствующие о том, что Белтер был владельцем «Пикантных известий», — сообщил полицейский адвокату. — Вы знаете, того самого бульварного издания, которое шантажировало всех и вся вот уже пять или шесть лет.
— Я знал об этом, сержант, — ответил Мейсон спокойно.
— Давно? — спросил Хоффман.
— Нет, недавно.
— Как вы узнали?
— Этого я не могу вам сказать.
— Как вы оказались здесь до полиции?
— Вы слышали показания миссис Белтер, господин сержант. Она позвонила мне. Я был склонен предположить, что у ее мужа не выдержали нервы и он выстрелил в мужчину, который находился в его кабинете. Она сказала мне, что не знает, что, собственно, произошло, и боится одна пойти наверх.
— Чего она боялась? — спросил Хоффман.
Мейсон пожал плечами:
— Вы видели Белтера. Вы, наверное, догадываетесь, каким беспринципным человеком нужно быть, чтобы издавать газету типа «Пикантных известий». Можно смело предположить, что рука у него не была легкой. Меня не удивило бы также, если он не был слишком вежлив даже по отношению к женщинам.
Билл Хоффман какое-то время взвешивал слова адвоката.
— Мы будем знать значительно больше, когда выясним, кому принадлежал этот револьвер, — наконец сказал он.
— Вы думаете, что это удастся? — спросил Мейсон.
— Надеюсь. Номер не спилен.
— Да, я видел, как ваши люди его записывали. «Кольт», калибр восемь, правда?