Гардиен категорически отказался помогать девушке в этом богопротивном деле и опять стал настаивать на женитьбе, напирая на то, что их ребёнок – это знак свыше их союзу. Эмите же категорически с ним не соглашалась и угрожала покончить с нежелательной беременностью самостоятельными методами. Она припомнила, что видела в библиотеке одну книжонку с советами на такой житейский случай и решила испробовать на себе последовательно все описанные там методы, авось, какой-нибудь да поможет.
Первый же приготовленный ею отвар вызвал у неё сильнейшую рвоту и заставил три дня проваляться в постели с горячкой. Гардиен не отходил от неё ни на шаг и понял, что, если его девочка, умрёт, то и он покончит счёты с жизнью, наплевав на свою бессмертную душу. А когда она выздоровела (слава богу, ребёнок тоже выжил, видимо, отрава не дошла до него благодаря рвоте), этот любящий благородный сорокатрёхлетний мужчина, стоя на коленях, сделал Эмите такое предложение, от которого она не смогла отказаться, поскольку впереди её ждал Париж, королевский двор и полная свобода действий.
А для этого всего-то и нужно было стать маркизой дю Белле и потерпеть восемь оставшихся месяцев, чтобы на свет появился законнорожденный ребёнок, наследник рода дю Белле. Дальше Гардиен обещал собственноручно отвезти юную супругу в Париж, представить ко двору и вернуться в имение без неё. Эмите хорошенько обдумала это предложение и пришла к выводу, что это наиболее удобный для неё вариант. Положение замужней дамы давало ей огромную свободу делать то, что не позволительно и категорически осуждается обществом для незамужней девушки.
Через неделю томительного ожидания Гардиен дю Белле получил положительный ответ на своё предложение с одним условием и с одним торжественным обещанием. Условие состояло в том, чтобы Гардиен сделал так, чтобы она никогда не увидела ребенка. А торжественное обещание заключалось в том, что в Париже она будет иметь единовременно только одного любовника, а, значит, честь рода маркизов дю Белле страдать не будет.
Ей богу, не раз во время своей тяжелой беременности, Эмите жалела об этом решении, и всё чаще к ней закрадывалась мысль – не повторит ли она судьбу своей матушки, умершей родами, давая жизнь ей? И все её мечты о счастливой жизни в Париже окажутся химерами, а муки, которые она терпит – напрасными. Она всегда была уверена, что умрёт молодой. Да и не хотела становиться старухой. Но не сейчас же?! Не в 15 лет! Ещё хотя бы лет десять у неё должно быть впереди!
Роды, действительно, были тяжелыми и продолжительными. Ребенок никак не хотел появляться на свет, и роженица постепенно теряла силы. Гардиен сделал всё, что мог, от отчаянья даже притащил к Эмите ту ведьму, которая жила на выселках. Она-то и спасла жизнь девушки. Видя, что муж впал в глубокую молитву и ей никто не мешает поступать так, как она считает нужным, отважная женщина засунула в лоно Эмите свою руку, нащупала ножки ребёнка и за них вытянула младенца из тела матери, которая уже к тому времени потеряла сознание от боли.