Мы с Лейсом работали вдвоём: вбивали между обветшалых кирпичей железный ломик и наваливались на него, выворачивая кладку и обнажая следующий ряд камней. Иногда нам попадались высохшие улитки или сонные ящерицы, однажды мы случайно расковыряли муравейник, но заветные кристаллы всё не находились.
– Кто он, этот твой Гаэлас? – спросила я, отряхивая ломик от комьев земли.
– Заткнись! – резко зашипел на меня эльф. В его больших глазах промелькнул неподдельный ужас.
– Ты чего? – недоумевала я, осмотревшись по сторонам.
Тонкие осинки по краю развалин тихо мелькали серебристой листвой. Над головами перекликались лесные птицы – те, что не улетели зимовать в тёплые края. В десятке шагов от нас пыхтели, ворочая валун, Роб и Снори.
– У леса есть уши, к твоему сведению, – свистящим шёпотом сообщил мне Лейс.
– И белки-шпионы? – пошутила я, заметив на стволе сосны двух проворных зверушек.
– Дура, – заключил он и отёр пот со лба.
Как быстро человек привыкает к хорошему обращению! В былые дни мне доводилось по двести раз на дню выслушивать от Кьяры, какая я бестолочь, неумёха, дармоедка и скотина, а теперь невинное замечание ровесника-эльфа вдруг укололо меня в сердце. Я отмалчивалась до самого вечера, не задавая больше никаких вопросов. Когда поздний ужин закончился и костёр почти прогорел, Лейс подсел ко мне и укутал нагретым у огня одеялом. Отсветы углей делали его глаза похожими на расплавленную бронзу.
– Он некромант, – тихо сказал эльф, прикоснувшись к моей руке.
– Ты боишься его? – прошептала я, пожимая его прохладную ладонь.
– Я подвёл его, – признался Лейс. – Но, если мне удастся найти эти идиотские кристаллы, он хотя бы не убьёт меня. Возможно, даже простит мою оплошность.
– Как вышло, что ты так хорошо говоришь на нашем языке? – спросила я, поделившись с ним одеялом.
– Моя мать… – он осёкся, но потом снова заговорил, – я хотел сказать, моя приёмная мать нашла меня в лесу во время битвы. Я был очень слаб, но она выкормила меня и оставила у себя.
Я знала, что после войны Инквизиция тщательно прочёсывала города и деревни, выявляя не только магов с проклятой кровью, но и «нечистых» полукровок, а потому было странно слышать от Лейса, что он был воспитан человеческой женщиной. Эльф усмехнулся:
– Город западной границы – Трир, мы укрылись в его стенах… Ты не слышала о нём?
– Слышала только, что там находится одна из трёх магических академий, которую грозятся закрыть из-за каких-то государственных проблем, – припомнила я то, что почерпнула из обрывочных разговоров в «Усатом волке».
– О да, – довольно усмехнулся Лейс. – Государственных тоже. Этот город построили люди, птицы и эльфы вместе. Золотые были времена. А теперь он неугоден Высшему совету тем, что несколько лет назад войска Трира с лёгкостью разбили отряды Инквизиции, которые заявились туда жечь и убивать. Правда, этот паршивец Гвинта успел казнить тамошнего графа, но это была едва ли не единственная потеря со стороны города. А граф Гермунд виноват сам – вылетел навстречу отряду без кольчуги и оружия. Дипломат хренов.