– Паршиво, – ответил некромант, задержав на мне взгляд.
Я дрожала от холода и чувствовала себя чужой и даже немного виноватой. Мой дар позволил бы мне войти в святой круг, но какой толк от одной девчонки против солдат Инквизиции? Да и не было у меня крыльев, чтобы лететь на ту сторону Предела…
– Время дорого, мой друг, – сказал магистр, постукивая костяшками пальцев по дереву. Я только сейчас поняла, что он нервничает в ожидании решения некроманта.
Гаэлас продолжал смотреть на меня, и сквозь его застывшее лицо и нахмуренные брови я видела того мужчину, который недавно ласкал меня в своей спальне. Я чувствовала, что пришло время для какого-то последнего шага, а за ним – как он там говорил – изменится душа? Я была как-то связана с тем, о чём он теперь размышлял.
– У меня есть несколько портальных камней, – хрипло проговорил он. Эти слова будто цепляли его за горло, и их трудно было выдыхать. – Я заберу Велиора и укажу дорогу остальным.
– Дорога мёртвых опасна, – и магистр по-птичьи склонил голову набок.
– Другой нет, – решил Гаэлас. – Это единственное, что мы можем сделать сейчас.
– Отчего же, вовсе не единственное, – усмехнулся Тэрон и откинулся на спинку кресла. – Есть ещё магия крови. И даже юная, полная энергии жертва для ритуала.
Я вздрогнула. Тогда я ещё не знала, что птичьи оборотни имеют привычку говорить прямо всё, что им взбредёт в голову. Человеческие иносказания и намёки сбивают их с толку. Они всегда прямолинейны и честны, отчего в их жизни бывает мало друзей, ведь далеко не всем нравится каждый день выслушивать правду, сказанную будничным тоном.
– Плохая шутка, Тэрон, – сказал некромант.
– Значит, ты выбираешь живую женщину взамен мёртвой? – вдруг улыбнулся оборотень, вылезая из-за стола. – Живого мальчишку взамен умерших?
Не знаю как, но я чувствовала, что эльфу больно слышать эти слова. Он вцепился в спинку моего стула, готовый, как мне показалось, растерзать магистра – так, чтобы от него остались только пух и перья. И тогда я встала и обняла его, изо всех сил пытаясь согреть своим огнём, – его била внутренняя дрожь. Но он оставался спокойным снаружи.
– Да, – сухо сказал он, погладив меня по спине. – Пойдём, время дорого.
***
После того дня, когда мы с Лейсом тайком пробрались в подземелье и отодвинули заслонку, чтобы посмотреть на залитую светом комнату с гробом посередине, я больше не подходила к той лестнице. Я попросила прощения у некроманта и твёрдо решила, что никогда не спрошу его об этой таинственной комнате. Может быть, думала я, когда мы уже стали очень близки, Гаэлас когда-нибудь и сам захочет приоткрыть мне эту завесу, но он до сих пор не решался. И по какой-то одной ему ведомой причине перестал спускаться в свой подвал каждый вечер и выходить оттуда в мрачной задумчивости. Теперь мы направлялись туда втроём, и я понимала: это тайна Гильдии призывателей, она предназначена только для посвящённых. Глупо было пытаться разгадать её путём подглядывания в окошко или замочную скважину. У двери я обернулась к эльфу и прошептала: