– Молодца! Я бы до такого не додумался. И какой вариант ты заказала?
– Просто машину без оборудования на три дня. Самый дешевый вариант.
– И самый нужный.
И вдруг мне захотелось все переиграть. Может Аля и работала на КУБ, но она не заслужила участи прокурора Матушкина. Никто из хороших людей не заслужил этого, а она была очень хорошим человеком. Вернее, немного не так – Алена явно что-то скрывала от меня и это ее не красило, но и законченной мразью она не была. Да и откуда мне знать ее мотивы? Имеющего слабые стороны человека можно заставить делать что угодно, а слабой стороной мог стать родной человек в заложниках, некий компромат из прошлого или еще что-то. Да и вообще, это не ее война и она не должна становится ее жертвой.
– О чем ты думаешь? – тут же спросила она.
– Да так, – буркнул я из-под полотенца, вытирая голову.
– Я же тебя насквозь вижу, – тихо сказала она, подходя. – Мы уже сколько вместе? Месяц, два? А мне кажется, что я тебя знаю всю жизнь.
– Ты уже говорила это.
– И еще не раз скажу. На что у других уходят годы, у нас заняло несколько минут еще там, в Брюховецкой. Мне достаточно взглянуть на тебя, чтобы понять, о чем ты думаешь. Я всегда знаю, когда ты хочешь секса, когда ты голоден или когда ты чем-то озабочен. И вот сейчас я абсолютно уверена, что ты собрался сам полезть в КУБ. Я права?
Я умоляюще посмотрел на нее, но в ответ получил строгий взгляд.
– Не делай этого! Мы же договорились!
– Вообще-то, не договаривались.
– Не важно! Ты решил, что иду я.
– Для этого были причины. Сейчас я передумал. Вот только что передумал!
– Почему?
– Не важно, – сказал я, безуспешно пытаясь обойти ее. Аля была слабее меня, но в тот момент какая-то дикая решительность с сыплющимися искорками агрессии придала ей сил, превратив чуть ли не в несокрушимый гранит. – Я все взвесил и решил, что это опасно. Ты можешь просто не вернуться. Я себе этого не прощу.
Алена смягчилась и даже чуть улыбнулась.
– А ты, значит, вернешься? Вот у тебя точно стопроцентные шансы вляпаться!
– Плевать! – повысил я голос. – Но я себе не прощу, если благодаря мне тебя не просто убьют, а превратят в ту мерзость из саркофага.
Я запустил руку под ее халат и провел ладонью от теплого бедра до мягкой груди.
– Такое-то тело они уж точно пустят в ход!
Ее глаза вдруг увлажнились, а потом она обняла меня, положила голову на плечо.
– Иду я, – прошептала она. – Ставлю тебя перед фактом. Или иду я, или не идет никто. Вздумаешь меня бортонуть, я тебя сдам. Понял? Позвоню в этот проклятый КУБ и все им расскажу!
Не только она меня изучила, но и я ее. Конечно, не так хорошо, чтобы точно знать все ее желания и мысли, но что она через мгновение будет плакать, я знал наверняка.