— И откуда ты смелости этой набрался, — качал головой дед Савелий. — Бывало и кладбищем пройти боялся, и в лихорадок верил.
— Человек такой на службе встретился, глаза открыл, — ответил Андрей, — от него я и грамоте мало-мало научился, и книжку у него видел такую, где показано, что обман все это.
— Пустая это книжка была, стало быть, — говорил Савелий и, махнув рукой, прекращал разговор.
А Андрей так и не хотел признать нечисти. И сынишке своему, Гараське, говорил:
— Расти, брат, смельчаком, брехням всяким про водяных да домовых не верь Вот, ты теперь в школу ходишь. Научишься грамоте по-хорошему — сам в книжке прочитаешь, что никакой нечистой силы нет. Что Иван Иваныч говорит?
— Говорит — нет, — отвечал Гараська.
— Вот-вот. За это самое и выходит он мне друг-приятель. Так и сказал — нет.
— Так и сказал. Гераська кашлянул, потыкал пальцем прореху на рукаве рубахи и добавил: — Только никто ему не поверил. Как он вышел — все и давай смеяться: ишь, говорит, ляпнул — нечистой силы нет! А кто, говорит, дедушке Илье рожу из омута казал, ежели не водяной?
— Пустое. Показалось ему. Говорю — ничего не бойся.
Но Гараська все-таки верил в нечисть, как и все его сверстники. И мать гараськина Наталья тоже верила. Не мог Андрей разубедить их в существовании нечистой силы.
Часто заходил Андрей к Ивану Иванычу.
В маленькой комнате учителя стояла койка под пестрым лоскутным одеялом, небольшой стол и пара жестких стульев. Сидели на этих стульях Андрей и Иван Иваныч друг против друга, беседовали о том — о сем и частенько сводили разговор на нечисть.
— Обидно мне Иван Иваныч, что народ у нас в нечистую силу верит. Вот и Наталья моя, и Гараська. Беда!
— Обидно, верно, — отвечал учитель. — Пора бы уж всем забыть леших там всяких да лихорадок. Я, вот, говорю ребятишкам, что нет ничего такого, а они за моей спиной смеются.
— Вот-вот. Эх, кабы случай такой выпал, чтобы вывести обман этот на чистую воду! Придумать бы способ какой-нибудь… а?
— Да какой же?..
Учитель молодой, небольшого роста, почти безбровый, бессильно разводил руки.
Оба не могли придумать, как освободить село от веры в нечистую силу.
Тогда заводили они речь о новостях, которые смутно долетали в деревню.
— Скажи на милость, Иван Иваныч, правда это, будто люди велосипеды такие придумали, чтобы по воздуху ездить? — спрашивал Андрей.
— Должно быть, правда, — отвечал учитель…
— Ну, и скажи на милость, до чего разум человеческий доходит!
Любил Андрей слушать о всяких, полезных человеку изобретениях.