Да, Георг всё больше склонялся к выходному, нет, ему в самом деле без притворства нравилось работать руками, но всё же иногда нужно уметь и расслабляться. Он был одет во флисовую кофту, а на руках не было перчаток, пальцы и ладони немного покалывало от холода, но ничего страшного в этом не было. Погода стояла как раз такой, чтобы было приятно работать на свежем воздухе. А раз даже погода сегодня благоволит, то почему бы и самому не пробежаться на лыжах? Трассу он почистил только вчера, ночью выпало совсем немного снега, и его собственные лыжи, всегда готовые, ожидают за дверью.
Он быстро разбросал оставшийся снег, убрал лопату и решил прогуляться до кухни. Несмотря на ранний час, он не сомневался, что Кассандра – единственная оставшаяся из обслуживающего персонала внутри административного корпуса – уже успела приготовить что-нибудь к завтраку. Георг поморщился, вспомнив приехавшую в начале недели скандальную парочку, у которой вечно возникали претензии ко всем окружающим. Они словно ставили целью перенести внутренние неурядицы и раздоры на внешний мир, следовало признать, что с этим они отлично справлялись. Большую часть дня Георг проводил вне корпуса, но возвращаясь вечером, уши его сразу наполнялись руганью, слышимой на всех этажах лыжной базы.
Машина приезжих тоже сразу же бросалась в глаза. Внушительный чёрный джип концентрировал внимание исключительно на себе. Но Георг даже не глянул на него, в его мире роскошь сводилась к кружке крепкого чая и потрёпанной книжке, а в машине он видел лишь груду железа и пластика. Дорогая игрушка и только.
Ему нужно было обогнуть угол корпуса, пройти вдоль парковки и по небольшой лесенке подняться к главному входу. Он несколько раз заливисто свистнул, но нигде не заметил неуклюжей фигуры старого Шмеля. Странно… Обычно пёс бывал не прочь появиться на его свист, потому что умное животное знало, что в карманах свистящего человека всегда найдётся что-нибудь вкусное. Георг повторил зов, но ответа не последовало. С чего бы вдруг Шмелю нарушать давно выработавшуюся традицию? Не мог же он погнаться за лисицей и кануть в дебри зимнего леса?
Георг пребывал в хорошем расположении духа ровно до того момента, пока со стороны противоположного угла корпуса не послышалось искажённое мычание, такой звук мог исходить только…
– Агата! – Выдохнул Георг и сразу перешёл на бег.
Валенки, в которых он находился, совершенно не подходили для бега, утрамбованный снег предательски заскользил под подошвами, и только подвернувшийся поручень лестницы помог ему удержать тело от падения.