И всё же какого чёрта могло произойти со Шмелём? Массивного и тяжёлого пса будто через мясорубку пропустили или же он попался медведю… Воображение Георга продолжало подкидывать ему варианты один другого мрачнее.
Громкий треск за его спиной вновь заставил обернуться, при этом звуке всё его тело моментально напряглось, готовое столкнуться с новой опасностью. Георг успел заметить, как высокая, мощная сосна стремительно валится в сторону детской площадки, задевая ветвями за своих соседок. Дерево рухнуло на горку и смяла её в металлическую лепёшку, как алюминиевую банку из-под газировки. Длинные сучья похоронили под собой дальнюю от корпуса половину верёвочного парка, несколько тросов лопнуло, опоры повело в сторону, разорванный пополам мостик из подвешенных дощечек мёртво обвис.
Георг заметил движение – это ещё одно дерево начинало клониться к земле, как подкошенное, оно утягивалось вниз своей собственной массой и спешило удариться об землю. Георг стремительно обогнул угол административного здания, не дожидаясь падения второго древесного великана. Если так будет продолжаться, то одно из них рискует опуститься прямо на крыло корпуса.
Удивлённый внезапными падениями деревьев и ещё не отошедший от вида мёртвого Шмеля, Георг чуть не задушил Агату, стискивая её в объятиях в желании отгородить от происходящего вокруг. Он ослабил хватку, давая маленькому, нежному тельцу у него на руках наполнить лёгкие кислородом. Поскуливающая и заплаканная Агата, казалось, даже не заметила, что чуть не погибла от удушья.
Одним прыжком дворник преодолел короткую лесенку, ведущую в корпус, и в дверях столкнулся с выбегающей на улицу Кассандрой. Наверное, она бы снесла его с ног, но вовремя сумела разглядеть его ношу. Она была в водолазке с засученными рукавами, на голове криво сидела косынка, а через шею был переброшен заляпанный фартук. Кассандра и не думала одеваться, заслышав Агату она сразу же сорвалась с места.
Мать приняла обмякшую и всхлипывающую дочь в свои объятия. У Агаты были закрыты глаза, и для надёжности она плотно прижимала к ним ладони, явно не желая смотреть на вещи вокруг неё. Что-либо спрашивать у неё в таком случае не было возможности, поэтому Кассандра нащупала скамейку и плюхнулась на неё. Она не обратила внимания, что локтём смахнула стойку с лыжами, и те разноцветной соломкой рассыпались по полу длинного холла базы. Как и не обратила внимания на то, что потеряла где-то сланец и сидела в одном носке. Чтобы говорить с дочерью, ей нужны были свободные руки, поэтому она вопросительно посмотрела на Георга.