– Ник, кто это? Ты же сказал, что никого не будет!
– Лиса? Какого черта… выйди вон! – Впервые Никита был очень зол и, обернувшись пледом, захлопнул дверь прямо перед ее носом.
Для Василисы это было словно удар прямо в центр живота, который выбил весь воздух из легких. Не отдавая себе отчета, она спряталась в своей бывшей комнате и отсиживалась там до тех пор, пока не услышала, как громко хлопает входная дверь. А затем на пороге появился парень. В одних спортивных штанах и прожигающий ее своим взглядом.
– Что ты здесь делаешь? – хрипло и с расстановкой спрашивает. И Васька знает, он сейчас едва себя сдерживает.
– Приехала поговорить.
– А позвонить не пробовала?!
– А был в этом смысл? Ты бы все равно не услышал, – девушка поднялась на ноги со стула, – ты же кувыркался с … этой!
– Я не собираюсь отчитываться перед тобой за свою личную жизнь, ясно? – Заходили желваки на его лице.
– Яснее некуда. – В таком же тоне отозвалась и она.
– Отлично! Я вызову тебе такси обратно.
– Да уж не утруждайся, – Васька быстро зашагала на выход, – уже вызвала.
И побежала вниз, чтобы он не видел ее слез. А ведь она держалась до последнего…
Глава 5.2
– Кажется, наши дети поругались, – Лида элегантным движением подняла чашку и сделала глоток обжигающего кофе. – Ты заметила это?
Аня до этого вяло ковырявшаяся в заказанном салате, отложила приборы и кивнула. Еще бы не заметить этот факт! Василиса в последнее время напоминала ей какую-то тень. Она больше не огрызалась и не спорила, безмолвно выполняла всю работу по дому. Но делала это все с каким-то отрешенным видом. Все разговоры не приводили ни к какому результату, дочь упорно отмалчивалась.
– Ты не знаешь, что у них произошло? – Перевела она взгляд на подругу.
– Нет, – Лида вздохнула, – я пробовала узнать, но Никита сразу замкнулся в себе. Понимаешь, у матерей с мальчиками не такое отношение, как если бы была дочь. Пацаны с детства впитывают в себя определенные нормы: не плакать, не делиться, не жаловаться. Он растет мужчиной, а мужчинам такое поведение не свойственно. Я думала, что ты смогла поговорить с Васькой.
– С Лисой, – на автомате поправляет ее Аня, – и ты же сама прекрасно знаешь, какие у нас отношения. Мне иногда кажется, что я ее не рожала или мне подменили ребенка в роддоме.
– Брось, переходный возраст рано или поздно заканчивается. Скоро Лиса все переосмыслит, подожди немного.
– Это трудно, особенно, когда ты сам не чудил такого и тебе это не свойственно. – Аня откинулась на свое плетеное кресло.
– У нас было совершенно другое воспитание, – Лида улыбнулась, – жестче что ли.