Я зашёл и увидел у него на столе украшенную свечами ёлку, сверкавшую подарками как на ветках, так и под ней, а вокруг были тарелки, бутылки, угощения, фрукты и сладости рождественского ужина. Мне это понравилось.
- Погоди-ка, - сказал Иоханн, - я позову остальных. - А когда он выходил, я сказал: "Я сейчас". Я скользнул назад в свою тёмную комнату, вытащил из-под кровати подарки, которые я, к счастью, тайком приобрёл для ... тех кто придёт, фрау-хозяйки, для "девы" и бедной старой улыбающейся уличной женщины, которая, пританцовывая, вошла вместе с Иоханном и принесла с собой поздравления и свёртки, ещё угощений, бутылок и запах гуся, который к радости присутствующих жарился на кухонке у "хозяйки".
Мы пели песни, ели и пили: пили, пели и танцевали. Затем стали раздавать подарки, затем до поздней ночи пели и танцевали и вдруг обнаружили, что очень крепко любим друг друга, сплели руки и торжественно выпили на брудершафт, вся наша разношёрстная пятёрка. Мне это понравилось. Я просто плавал, а остальные почти утопали в этом рождественском ликовании, и во мне, как и предрекала старая хозяйка, возникло что-то этакое.
- Вот увидишь, - говорила она мне, - нельзя любить без любви.
- Почему бы и нет? - удивлённо спросила потаскушка. - Все мужчины любят без любви. Вот для этого я и нужна.
- Ах, - вмешалась швея, - вы говорите одни и те же слова, а имеете в виду совершенно противоположные вещи.
Иоханн уставился на меня. В свете того, что говорили женщины, он увидел нечто, что встревожило его.
- Нет, - возразил он, - ты ведь не станешь, так ведь? Ты останешься верен той, что осталась дома?
- Может быть, довольно долго, - ответила потаскушка, - но не навсегда. А уже прошло много времени, как видно из нашего рождества.
Она пошла к двери, для неё рождество закончилось.
- Куда же ты пошла? -спросила её "дева", и потаскушка, глянув на Иоханна, ответила: Иду на встречу с верным любовником, который одиноко возвращается домой после рождества, встреченного в одиночестве.
После праздников мы стали работать усерднее. Лекции Вундта перешли к конкретным делам, лаборатория гудела как завод, и появились контрольные работы по чистой философии. Я был очень занят, Иоханн тоже, все усердно работали. Я нервничал,и Иоханн заметил это.
- И чего это ты всё ищешь? -раздражённо спросил он однажды.
- Ищу! - воскликнул я. - Ничего я не ищу.
- А по мне ты похож на охотника на охоте, - настаивал он.
Я так и не понял, что он имел в виду, это меня раздражало, и я стал наблюдать за собой как психолог. И действительно, что -то во мне искало чего-то или кого-то вне меня. И я нашёл её. К концу зимнего семестра я заметил на лекциях Вундта девушку-американку, а она заметила меня. Это была кареглазая, стройная, довольно привлекательная молодая женщина, которая весьма откровенно посматривала на меня.