– Хорошо, я буду его ждать, – Едва улыбнулась я, – Посиди пока, порисуй что-нибудь.
После этих слов я вышла в холл, где остальные дети бегали наперегонки, смеялись и кричали. Что не так с этим парнишкой?..
После долгого, насыщенного дня весь класс разбежался по домам, кто-то расстраивать, кто-то радовать родителей оценками. Мамонтов не блистал ни по одному предмету, и я подняла его документы из старой школы. Удивительно, но в первом классе в первые три четверти он был пусть и не круглым отличником, но уверенным хорошистом. В последней четверти стояли одни тройки. Мне срочно нужно было переговорить с его отцом. Наконец, мужчина вошёл в класс.
– Вы отец Вити Мамонтова? – Спросила я, хотя прекрасно помнила его ещё с линейки.
– Анжелика Владимировна? – Спросил он.
– Да, я классный руководитель второго «Б», и я бы хотела с Вами поговорить. Витя, выйди пока, погуляй, пожалуйста.
Было видно, что мужчина ожидал чего-то подобного, но всё равно напрягся. К тому же он выглядел крайне усталым, измотанным.
Когда Витя вышел, я предложила мужчине присесть за парту перед учительским столом. Он сел и представился:
– Дмитрий Борисович Мамонтов.
– Анжелика Владимировна Орлова, – Снова представилась я, на случай, если он забыл, – Меня очень беспокоит состояние Вити.
– Оценки, Вы хотели сказать? – Виновато пробормотал он.
– Оценки тоже, но в первую очередь состояние, – Сказала правду я, – Понимаете, дети в этом возрасте обычно живые, активные и общительные, а Ваш сын… – Я пыталась максимально тактично подбирать слова, – Ваш сын не идёт на контакт. Ни с учителем, ни со сверстниками. Отвечает односложно, не смотрит в глаза. Скажите, Вы пытались отвести его к специалисту? Возможно, у него синдром Аспергера…
– Анжелика Владимировна, – Дмитрий Борисович провёл рукой по волосам и отвернулся, – Мой сын регулярно посещает психотерапевта, но дело не в том, что у него какое-то отклонение. Мы оба в сложной ситуации. Полгода назад моя жена и мать Вити умерла от лейкемии.
Я вздрогнула, услышав эту информацию. Между тем, вдовец продолжал, видимо, у него у самого было желание всё рассказать и облегчить душу:
– Болезнь буквально «сожгла» её в считанные месяцы. Когда она стала худеть, бледнеть, таять на глазах, чувствовать слабость – она сама пришла к психиатру и попросила выписать ей антидепрессанты, но врач ей отказал, потому что посчитал, что у неё нет депрессии. Она думала, что врач ошиблась, ходила ещё к одному, и ещё… Мы с Витей понимали, что она болеет, но она уверяла, что это всё расшатанные нервы и не более того. А когда один из врачей послал её к онкологу, было уже поздно. Сказали, даже химиотерапия не поможет. Остаётся только колоть обезболивающее и ждать конца.