Ждать пришлось довольно долго. Уже совсем стемнело, когда в проулке замелькал луч приближающегося фонаря. Заметив меня, его владелец крикнул:
– Привет, москвич!
Я немного опешил от такого обращения. С чего он взял, что я москвич? Успел разглядеть номер моего Харлея? В темноте?
– Вечер добрый, – отозвался я.
– Извини, что поздно. Надо было проверить кое-что.
Я совсем растерялся. Может он спутал меня с кем-то?
– Ничего, вы же не знали…
– Да куда уж там, не знал. – усмехнулся он, подойдя ближе, – Вся деревня гудит, что меня около дома московский бандит дожидается.
– Почему «бандит»?
Охренеть. Вот это у них коммуникации. Никого интернета не надо. С одной бабкой встретился, а уже вся деревня обсуждает кто я и откуда. И даже ярлык успели присобачить – бандит.
– Потому что в кожаной куртке и на мотоцикле, – пояснил он, отодвигая воротину рядом с калиткой. – Давай, заводи своего «коня». Сегодня у меня переночует, а по́ утру разберемся, что с вами дальше делать. Голодный небось с дороги-то?
– Есть немного, – признался я, закатывая мотоцикл во двор. – Магазин далеко у вас?
– Магазин недалеко. Токмо работает он с десяти до шести. Так что сегодня уже не попадешь. Да, ты не дрейфь, парень, сейчас ужинать будем. Коли в гости ко мне наве́дался, голодным не оставлю.
– Спасибо. Неловко как-то.
– Ты мне это брось. Неловко ему. Я к тебе в дом приду, ты как-то иначе поступишь?
– Нет, конечно, – соврал я, подумав, что вот так впускать в дом кого попало не стал бы.
– То-то… – ответил участковый, поверив в мою искренность.
Он вернул на место воротину и накинул на штакетник резиновый хомуток, выполнявший роль замка́.
– Ну чего встал, пошли. Комары зажрут, – подтолкнул он меня в плечо.
Когда мы вошли в дом, и щелкнул выключатель, я наконец-то увидел радушного хозяина при свете. Высокий, широкоплечий мужчина лет тридцати пяти, с грубоватыми чертами лица, в голубой форменной рубашке с капитанскими погонами. Внешне он совершенно не походил на деревенского мужика. Было в нем что-то величественное, благородное. Большие голубые глаза с сурово нависшими тяжелыми бровями, прямой ровный нос, волевой гладко выбритый подбородок с ямочкой, черные коротко стриженые волосы. Фуражку он уже успел снять, так что я мог оценить довольно стильную стрижку.
– Руки мой, туалет там, – скомандовал он, и я, разувшись, поплелся туда, куда мне указали.
Выйдя из туалета, огляделся. Дом участкового был хоть и небольшой, но двухэтажный. На первом располагались: небольшая гостиная, куда я быстро сунул свой нос, но не нашел ничего интересного; санузел, откуда я, собственно, только что вышел; и кухня, из которой доносился умопомрачительный запах котлет, от чего мой желудок жалобно завыл, напоминая, что снеки и шоколад закончились очень давно, и вообще это не еда.