– Ноэль, – начал Тристан. – Я... я не знаю, чему верить. – последовала долгая пауза, и я услышала, как что-то упало на заднем плане, разбившись вдребезги. Тристан выругался, и только тогда я поняла, что он был пьян. Очень, очень пьян. – Разве ты могла так поступить со мной? Все указывает на то, что нет. У тебя не было для этого причин, и ты утверждаешь, что любишь меня... Так зачем тебе продавать историю? – очередное пробормотанное проклятие и громкий треск. – Но кто еще это мог быть? Слово в слово, все, что я тебе сказал, появилось во всех новостях и сайтах. Я не знаю, что...
Голосовая почта отключилась, и я сразу же включила следующее сообщение.
– Детка, мне больно. Черт, все болит. Разваливается на части. И я так чертовски слаб. Я позвонил тебе меньше, чем через двенадцать часов, потому что скучаю по тебе все это гребаное время. И я даже не знаю наверняка, причастна ты к случившемуся или нет. Можешь предавать меня хоть каждый день моей жизни, я все равно буду скучать по тебе. Насколько все хреново? Черт, я просто хочу, чтобы время остановилось на секунду, и я смог подумать. – сердце болело, когда я слушала его слова. Слезы снова покатились по щекам. – Пойду спать. Пожалуйста, не звони мне. Пока я все не выясню.
Я пребывала в еще большем замешательстве, чем когда-либо.
* * *
Я выполнила просьбу Тристана. Не звонила ему и не писала. Вообще не пыталась с ним связаться, хотя каждую минуту думала о нем.
Ларен объявилась на следующий день.
– Ноэль, мне так жаль. Кейн выяснил, что произошло тем вечером.
Оказалось, охранник в клубе установил жучки во всех приватных комнатах, зная, что в них обычно проводят время знаменитости или богачи – люди, у которых предостаточно секретов. Как только Кейн вычислил предателя, тот признался, что в прошлом продал прессе по меньшей мере три истории, и что последней была история Тристана.
Я не знала, рассказал ли Кейн Тристану, кто на самом деле был виновен в ситуации. Тристан до сих пор не давал о себе знать, а ведь прошло чуть больше недели с тех пор, как он оставил то пьяное голосовое сообщение на моем телефоне. Неделю я с ним не разговаривала и не видела его.
Ну, вообще-то, видела. По телевизору. Несколько дней назад смотрела пресс-конференцию, на которой Тристан выступил с обвинениями в адрес своей семьи. Он рассказал правду о том, что Ария боролась с депрессией и психическим заболеванием, что она призналась в сексуальном насилии со стороны Джосса Элдриджа – делового партнера отца. Но Тристан отрицал, что его отец все знал, однако, судя по едва заметному сжатию губ во время речи, Тристан просто не мог доказать, что его отец был в курсе всего.