— Прошу, Матео, не надо, — пролепетала королева, молясь, чтобы эти мгновения никогда не прекращались. — Это опасные разговоры…
— Иногда мне хочется обменять свою жизнь за мгновение рядом с вами. За одно прикосновение, — вымолвил Матео куда-то ей в живот. — Прошу, моя королева, не гоните меня.
Лео чувствовала, как колкие мурашки покрывают её руки и ползут по спине от его слов. Сколько она готова отдать, чтобы сказать ему то же самое, ответить взаимностью, коснуться губами его кожи, всё равно где. А уж дотронуться губами до его губ… Кажется, это может стать её последним прикосновением, потому, что она просто сгорит, и останется от неё только маленькая горстка пепла.
— Матео, — Леонелла, стараясь унять дрожь в пальцах, невесомо погладила его по русым волосам, — ты ведь не выдашь нас? Мне так нужны эти отлучки, без этого я просто…
Матео замер, даже, кажется, задержал дыхание. Отстранился, медленно поднялся на ноги, и Лео сразу же почувствовала себя такой маленькой рядом с ним, несмотря на высокие колодки. Матео облокотился о стену конюшни одной рукой, немного наклонившись так, чтобы заглянуть Лео в глаза.
— Вы так ничего и не поняли, Ваше Величество? — Она смотрела в его синие глаза, которые словно обволакивали её, дыхание щекотало кожу, а губы были так близко, что Лео казалось, она ощущает их тепло на своих губах. — Я скорее откушу себе язык, чем хоть словом обмолвлюсь о ваших прогулках. И никому не позволю рта раскрыть.
— Просто, если ты узнал, то и другие могут, — пролепетала Лео, чувствуя, как у неё подгибаются ноги, потому что не имела ни малейшей возможности отвести взгляда от этих гипнотизирующих её глаз.
— Никто, даже королевские ищейки и вельможи не следят за вами так же пристально, как я. Никто не засыпает с вашем именем на устах и не просыпается с мыслью о вас. Никто так не восхищается вами. Нет ни одного другого человека, для которого вы — вся жизнь.
Пока Матео говорил, его лицо оказывалось все ближе к Лео, она уже чувствовала его теплое дыхание на своих губах, а кожу покалывало от осязания близости этого невозможного мужчины. Рот ее распахнулся будто бы сам собой, и воздуха перестало хватать как-то слишком внезапно, и веки вдруг потяжелели, и так хотелось их прикрыть и отдаться на произвол происходящего… Время словно остановилось для неё, исчезли все звуки, и осталось только понимание, что сопротивляться она больше не может. Лео так неистово хотела этого, что сама потянулась к нему, и наконец мягкие, нежные губы накрыли её, едва прихватывая так чувственно, что она не смогла сдержать мимолётного стона. Она впитывала и впитывала эти ни с чем не сравнимые эмоции и не могла прекратить это, хотя должна была. Это было самое прекрасное, что только могло произойти в её жизни. Вкус губ Матео порождал в ней тягучую истому, ей безумно хотелось дотронуться до него, и когда она погладила его щеку кончиками пальцев, почувствовала, как крепкие руки прижали её к мощному телу, как горячая ладонь огладила спину и спустилась ниже… И не хотелось это прекращать.