— И ты пойдешь на это ради меня? — удивленно спросила Лео, не веря, что егоза Дженевра сможет просидеть в соборе так долго.
— Ради того, чтобы ты вздохнула свободно — что угодно, Лео. Или ты совсем зачахнешь без своего леса, да и лекарства нужны. Сможешь время от времени навещать своих подопечных, а там — кто знает, как обернется, — улыбнулась Джени и лукаво подмигнула Леонелле.
И вот сегодня наконец сёстры решились на воплощение своего плана в жизнь. Конечно, всякое могло произойти, но пока король снова был в разъездах, Джени и Лео надеялись, что всё пройдет гладко.
Так и вышло. Когда Леонелла в простом платье, вся вымазанная сажей для ещё более серьезной маскировки, оказалась на своей излюбленной полянке в полном одиночестве, она просто… завизжала от восторга и, подобрав юбки, вприпрыжку побежала по траве, а потом упала, раскинув руки, вдохнула пряный запах лесных растений и уставилась в чистейшее прозрачное небо.
Думать ни о чем не хотелось, Лео была так счастлива сначала, словно ей удалось избежать смерти. Только сейчас она поняла, как ей плохо было сидеть в четырех стенах без возможности просто погулять, наслаждаясь природой. Весна уже полностью вступила в свои права, в лесу пахло едва пробивающейся листвой, весело журчащими ручейками, слышно было переливчатые голоса птиц. Так пахнет свобода и счастье, подумалось Леонелле, и она пыталась напитаться этими эмоциями впрок, если это было возможно.
В этот раз, когда подмена сестёр удалась, Лео постаралась сделать максимум вещей, которые последние полгода ей были недоступны. Быстро набрала необходимые травы, какие смогла в это время года, заглянула в казармы, снова закрыв лицо и надеясь, что её никто не выдаст, раздала указания солдатам напрямую, надеясь, что они всё поймут и хотя бы открытые раны перестанут у них гнить.
И вот, когда она уже собиралась потихоньку проникнуть в храм, чтобы поменяться с сестрой обратно, проходя мимо конюшен, она неожиданно для себя оказалась в крепких объятиях. Сначала она успела даже слегка струхнуть — а ну кому придёт в голову зажать маленькую хрупкую чернавку в стойле, — но уже через мгновение она узнала эти объятия. И ноги её буквально подкосились.
— Моя королева… — выдохнул ей в макушку знакомый голос, и Лео доверительно прижалась к широкой груди, не решаясь обнять мужчину в ответ. Не потому что не хотела, с потому что боялась дать ему ложную надежду.
— Матео… — прошептала она, наслаждаясь мгновением, потому что должна, обязана его оттолкнуть. — Ты опять следишь за мной?
— Я не переставал следить за вами, — тихо поговорил Матео, медленно сползая на колени и обхватывая Леонеллу за талию руками, не желая выпускать её из объятий. — Я умираю, не имея возможности быть подле вас, и видеть вас — единственное, что заставляет меня просыпаться по утрам.