— Колотил! — подхватил Вис, а парочка на заднем плане активно закивала, готовая согласиться с любой из версий событий. Чесаться они при этом не переставали, так что я злорадно выжидала, когда зуд станет настолько сильным, что разбойники, забыв о гордости, на коленях начнут вымаливать противоядие. — Он вообще был редкостным мерзавцем и хотел выгнать моих братьев из дома, но я принял волевое решение, отринул золотые монеты и наследный замок…
Я брезгливо принюхалась к погрызенным остаткам (скорее уж «останкам») еды, и Вис, заметив это, проворно стряхнул их рукавом на пол, затолкал под стол и сам на него уселся.
— Ладно, — согласилась я, — допустим, я тебе поверю. Так кто из этих двоих, говоришь, сироток из воды спасал?
— Он, — не отрывая от меня хитрющего взгляда, наугад ткнул рыжий.
— Я? — удивился удостоенный чести горняк.
— Тогда почему он не умирает? Ведь ты за этим приходил меня грабить, так? Чтобы спасти подхватившего лёгочную болезнь братца.
Вис замялся, пытаясь вспомнить, что и кому за последнее время наплёл.
— А он умирает, — нашёлся воришка.
— Кхе-кхе, — смущённо подтвердил здоровяк.
— Прям совсем умирает! — поднажал Вис, и горняк подключил все свои актёрские способности: схватился за грудь, сполз по стеночке и горестно всхлипнул.
— На кого же ты нас покидаешь?! — с готовностью подхватил коротышка, падая на колени и пряча ухмыляющуюся мордочку в растительности на торсе друга.
— Эй, я же притворяюсь, не бойся! — громогласным шёпотом успокоил его амбал.
Плечи коротыша затряслись пуще прежнего — уже от смеха.
— Молчал бы уже! — глухо посоветовал он.
— Не пались! — сквозь зубы процедил Вис, но, как только я повернулась к нему, снова обезоруживающе честно улыбнулся.
Ну что ж, похоже, убивать меня сегодня не собираются. Значит, можно немного и понаглеть. Я уселась поудобнее, закинула одну ногу на другую, задумчиво покачала стопой:
— Так, говоришь, вы трое братья?
— Да! — подтвердил рыжий.
— Коне-е-е-ечно, — протянул коротыш, остервенело расчёсывая ляжку.
— И явились в Холмищи, чтобы спасти от страшной хвори этого бугая, который поздоровее меня будет? А я на здоровье, вообще-то, уже лет восемьдесят не жалуюсь.
— Именно!
— Чистейшая правда!
— И ограбить меня пытались из одной лишь братской любви?
— А то!
— Других причин вообще не было!
— Оба раза?
Вис принялся загибать пальцы, что-то подсчитывая, и, наконец, заявил:
— Не, только один. А что, тебя ещё грабить приходили?
— Приходили, — кивнула я. — Но ты, конечно же, не в курсе.
— Не, мы ни при чём, мы городничего чистили… В смысле, мы люди честные, какой грабёж? Ты о чём вообще?