– Работаю. Иногда читаю… У вас сейчас полотенце упадет.
Я вовремя его подхватила и протянула:
– Знаете, как по мне, это ненормально вести такой образ жизни в нашем-то веке. А музыка? Вы хотя бы слушаете музыку?
– Иногда я хожу в оперу.
– Ну охренеть! Простите.
Он мимолетно улыбнулся.
– Да уж, говоря вашим сленгом, у меня хватает заскоков.
– А друзья? У вас они есть?
– Двое. Иногда я хожу на премьеры его фильмов. Он актер. А с Эйзенхауэром вы уже знакомы.
– И никто из них не говорил вам, что вы очень странно живете?
– Нет. Иначе они не были бы моими друзьями.
Пребывая в полном шоке, я уставилась на темный город за окном. Маккамон заговорил первым:
– Почему вы ненавидите тишину? Что в ней такого ужасного?
– Тишина напоминает мне о самом ужасном времени, которое было в моей жизни. Время тишины и скорби. Смолкла музыка в доме, перестали звучать голоса и смех. Люди вокруг говорили только шепотом.
– Вы потеряли кого-то родного?
– Я потеряла все. С тех пор и ненавижу тишину.
– А ваша яркая одежда и вызывающее поведение тоже берет начало оттуда?
– После тех дней траура в моем гардеробе больше нет ни одной черной вещи. Этот цвет для меня также невыносим, как и тишина. Так что вы правы.
– Вам будет тяжело, Денни. Эта работа не для вас. Как и атмосфера в моем доме. Откажитесь, пока все не зашло слишком далеко.
– А разве что-то может зайти слишком далеко, мистер Маккамон? Скажите мне, может?
Он опустил голову ниже, как провинившийся ученик.
– Я только что назвал ваше имя, – тихо произнес он. – Разве этого недостаточно?
Меня обдало жаром. О черт. А ведь действительно назвал.
А что если… он просто не знает, как подступиться к нормальной женщине? И держится только за свои принципы, как за спасательный круг?
А что если мне нужно сделать первый шаг?
И даже не шаг, скорее жест.
Я перехватила его взгляд и разжала руки. Полотенце упало к моим ногам. Я осталась рядом с ним голой, ощущая, как его жадный голодный взгляд скользнул по телу, не пропуская ни единого изгиба.
– Если вы не разрешаете касаться вас, то коснитесь меня.
Он медлил. Его грудь часто вздымалась. Он словно прирос к полу. А его взгляд не отрывался от моей груди.
– Мне не нужны отношения, – хрипло сказал он, все еще глядя на мою грудь.
Ну ладно, не привыкать, что мужчины иногда ведут разговоры именно с ней, а не со мной.
– Я знаю, – кивнула я.
– И у нас не будет секса.
А вот это мы еще посмотрим, а вслух произнесла:
– Вы и в тот раз неплохо справились.
– И еще.
О господи, у этого мужчины железная выдержка!
– Вы не касаетесь меня и не пытаетесь целовать. Все это подходит для отношений. А у нас с вами их нет.