Почему Маккамон вечером набрасывается, а утром велит запереться в своей комнате? Почему целует в парке так, что я вся превращаюсь в оголенный нерв, а потом уходит кормить хорьков, оставляя меня одну?
Я не разложила и половины вещей, когда поняла, что голова гудит от мыслей. Плевать, у меня четких правил нет, могу доделать и завтра. Поэтому вытащила из второго чемодана домашний плед с цветными квадратами, завернулась в него и рухнула на кровать, пока в наушниках надрывался солист группы.
Представляю, сколько вопросов на меня вывалит Ба при встрече. И совершенно не представляю, как на них отвечать.
Кто он мне и что нас связывает? Почему я живу у него? Попробуй, объяснить это, не упоминая контракта. А если она узнает или ее старичок вспомнит, что это тот самый озабоченный гений из газет?…
Можно попытаться сказать, что это всего лишь происки журналистов. Но ведь я знаю, что правду. А бабуля раскусит любую мою ложь в два счета.
Мыслями я снова вернулась к его рассказу в парке.
Если бы я не появилась в тот день на его кухне, он выбрал бы одну из тех, что сидели в коридоре. И теперь на этой кровати лежала бы она. После рабочего дня.
И вряд ли Маккамон разгуливал бы с ней по парку.
Помню, как Адам в один из тех сто дней тоже просил меня поиграть перед ним с самой собой. Это был мой первый и единственный опыт, когда я ласкала себя на глазах у кого-то. Тогда мне было просто интересно сделать это рядом с мужчиной, но смогла бы я касаться себя постоянно?
Допустим, это я захожу в мастерскую, а на мне из одежды только шелковый короткий халат.
– Раздевайся, – говорит Маккамон, стоя у мольберта.
А я что?
Скидываю халат, устраиваюсь на возвышении посреди мастерской. Абсолютно голая. Какая там у гения рабочая форма одежды? Штаны на голое тело, класс. Очень настраивает на рабочий лад.
И вот он смотрит на меня своими синими глазами, которые вынимают и препарируют душу. И говорит низким голосом:
– Вдохнови меня, Денни.
Господи, да я уже вся мокрая!
Хватило каких-то несколько секунд и всего пары движений руки, чтобы меня прошило током удовольствия. Кусая губы, выгнулась на кровати. Раздосадованная, неудовлетворенная.
Слишком быстрая и слишком поверхностная разрядка.
«Разве ты не можешь добиться удовольствия без мужчины?» Могу, но это не идет ни в какое сравнение с мужчиной. Рядом с ним мне бы не хотелось снова, как сейчас.
Наушники сползли, и я откинула их в сторону. Устроилась поудобней, стянув джинсы и белье. Тело требовало еще одного, как минимум, оргазма.
И тут раздался стук в дверь.
Я подлетела на кровати, кое-как натянув одежду. Когда я открывала дверь, руки у меня чуть подрагивали.