– Да прекрасный у него план. Если это вообще реально сделать – а Ариас утверждает, что в теории возможно… Если у нас получится, то между мирами возникнет физически непреодолимая граница.
– Ну, и разве не замечательно?
– Да. Замечательно. Если другого способа остановить всё это нет, значит, придётся делать так. Но я представил, что это будет означать практически. В этом случае каждый останется по ту или другую сторону барьера навсегда, – голос Макса стал убийственно серьёзным. – Ну, или не навсегда, но на неопределённо продолжительное время. Получается, мы с тобой сейчас решаем за всех. За два мира.
– Почему за два? Мы же о наших ребятах думаем. Если всё останется, как есть, сколько ещё жизней покалечат гости из Пограничья? Так что давай думать о своём мире и решать за него.
– А чужих не жалко, да? – тихо уточнил Макс, и я почувствовала, как у меня полыхнули щёки. – Мне они не совсем чужие, понимаешь?
– Макс, так нельзя, так ты с ума сойдёшь! Оставь эту ответственность Ариасу, пусть он за Пограничье думает.
– Ты права, – кивнул он. – На самом деле решение принято – это я так, в порядке бессмысленного самокопания.
– Поэтому ты ведёшь Павлика назад? Чтобы не остаться по разные стороны?
Макс повернулся и пристально посмотрел на меня:
– Разумеется, это главная причина. Но я забрал бы сына, даже если никакого плана Ариаса не существовало бы.
– Почему? Ты же говорил, что ему лучше расти здесь. Даже сам хотел с ним остаться.
Макс вытаращил глаза:
– Ты совсем, что ли, с ума сошла? Я бы в любом случае вернулся с тобой. А оставлять тут сына… я просто передумал.
– Нет. Ты не мог просто передумать. У тебя ничего «просто» не бывает. Так почему?
– Я не хочу оставлять его с отцом, – отрезал Макс.
– Так дело в Викане?
Он молча кивнул. Его взгляд снова стал напряжённым.
– Да что случилось-то? Викан не принимает некровного внука?
– Нет, принимает всей душой… Но оказалось, что мы с отцом очень по-разному понимаем, что такое хорошо, а что такое плохо, – проговорил Макс задумчиво. – И учитывая то, что именно отец считает благом для семьи, я принял решение Павлика ему не оставлять.
– Что же такого страшного твой отец считает благом?
Макс промолчал, будто не услышал.
– Ладно, не хочешь – не говори… А что там, кстати, с Райдой?
– Не знаю. Он не пустил меня в то крыло. Он туда никого не пускает, – отозвался Макс. – На прощание я отдал ему отцовский тарк – там заряда хватит, чтобы ещё несколько раз поставить и снова снять ту стену. Он взял тарк и тут же, на моих глазах, восстановил стену и заперся внутри.