Эрику перестал нравиться этот разговор, и он продолжил прибивать каблуки к подошве, сделав вид, что не услышал последнего.
– Ты чего, обиделся? – сказал Скоттинс и подошёл к Эрику. – Да ладно, брось! Я же с тобой говорю, как мужчина с мужчиной. С кем ещё можно обсуждать женщин?
Старый сапожник раззадорился как мальчишка и начал задирать Эрика, постукивая его по плечам кулаками – это называется «дружеское боксирование».
– Я не хочу это обсуждать, – замкнуто ответил Эрик.
– Ну не злись на меня, старика! – продолжал приставать к Эрику Скоттинс. – Что у тебя с настроением сегодня?
– Я не хочу об этом говорить, – продолжал отмахиваться от приставучего сапожника Эрик.
Скоттинс обнаглел вконец и сделал Эрику «Папашкин захват» – одной рукой обхватил шею Эрика, а кулаком другой стал таранить его голову. Терпение Эрика натянулось и лопнуло. Он вынырнул из «ручного крюка» и оттолкнул Скоттинса в сторону.
– Я не хочу говорить об этом с тобой! Сколько раз мне ещё повторить, чтобы до тебя, старого дурня, дошло?! Десять, двадцать, сто, бесконечность?! Тогда я буду повторять бесконечно: я это с тобой не обсуждаю, точка!
Скоттинс стоял, не веря своим ушам. Разгорячённый Эрик ушёл на крышу, в надежде на то, что снег падающий охладит его пыл и не позволит наделать ещё больше глупостей и грубостей.
– Чёрт возьми! – хмыкнул Скоттинс, уперев массивные кулаки в не менее массивные бока.
…
Забраться повыше – первобытный инстинкт наших предков. Мы подсознательно ищем спасения на высоте, но высота ставит нас в ещё более уязвимое положение, чем земля. Несмотря на это, какая-то непостижимая сила тянет нас туда. Мы жадно ищем там воздуха, но воздух слабеет с высотой.
«О, Высота, спаси меня!» – говорим мы богине Небес, с агонией глядя в её прозрачные глаза. Она обнажит наше сердце, и если оно будет тяжелее, чем её перо, то Высота погубит нас. Мы должны отпустить свои страдания, потому что слёзы тяжелее дождя, а небо легче, чем земля. Я жалею вас, бедные люди. Ваши тела тяжелы, но когда вы вырвитесь из них, то узнаете, что сердце больно освобождать. Но обнажённое сердце сильнее, чем то, что спрятано в броне. Эту броню пробьёт лишь любовь. Люди, любите Высоту, и Высота освободит вас.
…
Эрик сидел на крыше и искал спасения. Почему люди не умеют летать?
Скоттинс присел рядом с ним с двумя рюмками. Он молча протянул одну рюмку Эрику. Мгновение спустя обе рюмки были опустошены. Мужчины разговаривают друг с другом без слов. Это особый вид языка.
– Ты любишь её? – спросил Скоттинс.
– Да, – ответил Эрик.
– Ты сказал её об этом?