Тайный покупатель (Гуревич) - страница 120

Интересно подумал я, жить. Впервые я рискнул и съехал с горки, обычно я не рискую и соскакиваю со скейта. Один подлый камень под колесо и всё – заказывай молебен. Я не раз видел, как разбиваются на скейтах на небольших наклонах, разбиваются и на гироскутерах, я не фанат этих машинок. Но раз пошла такая пьянка, так и… Староверов всегда сыплет присказками, врёт, что в бытность его работы вожатым, так болтали пионеры. Но это дело спорное, как кто и когда болтал. Все болтают по-разному.

Зрелый аромат припылённой листвы создавал пьянящее наслаждение – липа что ли у них до сих пор не отцвела, нет горчит, где-то здесь полынь, наверное за рестораном, там на холме пространства-пустыри. Я буквально осел на лавку и стал выжидать, пока выгонят. Настроение было до того по фиг, я не шёл на конфликт, я нарывался. Скатился со смертельного спуска, и осмелел вконец. Я отвлёкся, задумался. А когда очнулся, за соседним столом сидел строгий мужчина, жёстким колючим взглядом буквально буравил меня

− Доброе утро! – улыбнулся я.

− Утро доброе, верно.

− И жаркое, − я обрадовался, что он не посылает меня. В торговом центре, где я работал, из кинотеатра гоняли, если билет не купил и не ждёшь сеанс, и в буфет не идёшь… Отсюда должны были выгнать немедленно.

− И жаркое, − повторил мужчина. Жёсткое, даже жестокое лицо, такие лица у представителей охраны всех мастей, гвардий и прочее. Но это лицо живое, заинтересованное. Такой дисциплинированный человек. Старший по охране.

− Хотел спросить вас об этом приспособлении.

− Да это скейтборд, классика. Спрашивайте.

− Сын просит купить.

− Так купите. Он вполне себе бюджетный.

− Этот недорогой?

− Дорогой. Но есть подешевле. У меня раньше был совсем бюджетный.

− Не опасно?

− Риск – благородное дело.

− Я видел, как ты скатился с горки. Ты смертник. Мда-а, − собеседник явно был озадачен, расстегнул ворот белоснежной идеально отутюженной рубашки. « В химчистку сдаёт» − подумал я. – Нет, я не против, у сына рингборд, развивает координацию − стал уверять, как будто я с ним спорил, видно вопрос в семье назрел, все друзья, небось, на скейтах, а его отпрыск на рингборде.

− Так купите пениборд. Он быстрее и легче.

− Пени… Это что за фрукт?

− Пениборд – это маленький лонгборд. Попробуйте: потрениурется − не понравится − вернётесь к классике.

– Нет. Я совсем не против, но и не за. Сам в детстве на похожем катался. Тогда они у нас только появились. В одном фильме показали… я и стал клянчить у родителей.

Я перестал слушать старческий маразматический бред. Дело в том, что люди живут очень примитивно и болтают в основном о деньгах, ну и разных бытовых вещах, включая воспоминания. Люди от этого тупеют – за время работы в салоне я насмотрелся достаточно скажем так не идиотов, чтобы никого не обижать, но очень просто устроенных людей. Я гордился, если получалось им что-то объяснить. Обычно же люди не обучаемы с какого-то возраста, даже не возраст − образ жизни. Я видел пенсионеров, которые всё схватывали на лету и я наблюдал двадцати пяти-тридцатилетних, которые не могли сами скачать приложения и платили за это – я-то обязан как продавец предложить услуги, но они обязаны отказаться от такого маразма – это же натуральный развод. Но технологии торговли и продвижения рассчитаны как раз на то, чтобы ловить лохов, доверчивых необразованных и агрессивных тварей, убалтывать их, ублажать и разводить на бабосы. Я не то, чтобы не слушаю, но пропускаю мимо ушей рассказы о старом телефоне, о глупом сыне-внуке, о ленивой дочери, о глупой (ом) жене-муже, я киваю, изображаю интерес, но это всё профессиональное, напускное. Увы, люди зачастую настырны и навязчивы, от них надо дистанцироваться. Впрочем, без общения я давно бы загнулся, старые пердуны – это побочка, издержки работы, я люблю общаться с ровесниками, плюс-минус. Мне легко с ними, я им рад, а они рады мне. Самое важное в жизни: радоваться друг другу, болтать после работы в кафешке, болтать о ерунде и вместе с толпой после последнего сеанса выйти на проспект. У ровесников часто мало забот, не успел испортиться характер, они с тобой на одной волне и они не такие злые. В торговом центре кипела жизнь, все − продавцы и бармены, маникюрши и контролёры билетов, парикмахеры и операторы химчистки были знакомы и были мне рады, некоторые помнили меня по школе, что тоже как-то сближало. Учителя приходили консультироваться ко мне по любому поводу, то есть, если проблемы с телефоном, подключением и прочее. Иногда я с ужасом думаю, что пройдёт лет пятнадцать и всё моё окружение, если верить классику, превратится в обычных тупых обывателей, но я знаю цену общению, я ценю его больше всего, я ни разу не пожалел о том, что наотрез отказался от предложения Староверова. Они, сын и отец, подлые люди, хоть и родня. На данный момент из-за нелепости, подставы, я выбит из колеи, но им никогда не удастся меня сломить, я никогда не променяю общение, на сидение весь день за пюпитром, я никогда не разочаруюсь в людях… Тут я стал думать совсем уж нецензурно, так что брезгливо поморщился, как всегда морщусь, если сам слышу брань.