В изголовье стола сидел крутой мужик в косухе и белой сорочке; под неоном белый светился, переливался тенями от вспышек, напоминал шкуру линяющего удава из мульта… Мужик внимательно смотрел на меня. Я его узнал. Это был тот челик в ботинках у метро!
− Здравствуйте, − комично поклонился я ему, как и следует кланяться челяди царю-батюшке. – Я вас сразу узнал. Вы подгребали ко мне летом, помните? У метро.
− А ты кто?
− Я – челядь, − ответил.
− То есть?
− Ну челядь я, дно на газетке.
− Не понял.
− Ну вино на столике валяется, пустое…
− Сядь, объясни.
− Меня ждут друзья. Вы не могли бы мне что-нибудь дать с вашего стола. Бутылку початую или не початую с шампанским например.
Я увидел на столе бутылку-гиганта известного бренда, косарей за двадцать. Я такую бутылку видел лишь раз в Петербурге, в магазине, куда мы зашли с моим соседом, чтобы прикупить по баночке пиваса, помню сосед резко переменился и не боялся никуда опоздать…
−А-аа, − он засмеялся. – Бери конечно. Ты, наверное, Антоний?
− Да. Я Антоний Павлович Червяков. Почти как Чехов. Я родился в девяносто шестом году.
− Очень интересно.
− И вот младенчество мое давно умерло, а я живу1…
− Опаньки! – он засмеялся. – Августин!
Я моментально протрезвел: мужик узнал цитату!
− Ты в магистратуре учишься. У вас там средневековая? Сдал?
− Автоматом зачёт поставили.
− А на экзаменах что?
− Прикладное языкознание, русский язык и создание текста как электронной коммуникации.
− Да!.. Это тебе не Августин. Ну а нравится тебе в нашей компании?
− Нет… − отчеканил я. – Точнее – не особо.
− А что не нравится?
− Всё. Начнём с обучения. Дальше штрафы. Недостачи. Тайные клиенты. Промо. Втюхивать товар дня, менять ценники по сто-пятьсот раз, вписывать тайно страховку, дурить с кредитом.
− А начальство?
− Конкретно моё начальство – омерзительно, но вы – нет, раз Августина узнали.
− Такие мерзкие?
− Я говорю о тех, с кем работаю. Спасибо вам за выпивку. − Я смерил его презрительным взглядом сверху вниз. − Мы на них пашем, а они на Канарских дачах задницу греют… Обделили грибами.
− Какими грибами? – испугался мужик и стал дёргать замочек на кармане косухи.
− Жульен. Кокотницы.
− А-ааа.
− Вот вам и «а-аа». Низовые работники делают все продажи и прочую работу практически за бесплатно, а начальство жульены трескает вместе с кокотницами и на Мальдивах отдыхает. И торты лопает. А нам к чаю сухие рогалики с творогом?! А?!!
− Ну дружочек, заело тебя, − засмеялся мужик.
− Это вы заели. Ещё косухи носите, чтобы быть ближе к народу.
− Да я за рулём просто. Удобно. – Он улыбался мне. Ну почему, почему мне все всегда улыбаются?! − Я прибыл в Карфаген; кругом меня котлом кипела позорная любовь