— Этот дом принял и запомнил вас. И я даже упоминать не буду, что случится с вами, если вы замыслите зло против него или тех, кто в нем обитает.
Внутри оказалась парадная зала и роскошные величественные интерьеры, в которых было очень много пространства, благородных, сдержанных красок и спокойных форм, приятных глазу. Хотя рассматривать их у меня не было ни желания, ни сил.
Вместо того, чтобы поставить меня на узорную плитку пола, муж начал легко подниматься по широким каменным ступеням большой лестницы с витыми перилами.
При мысли о том, куда он меня несет, кружилась голова. Если б он меня не держал, я, заломив руки, прислонилась к стене в полуобмороке, как какая-нибудь экзальтированная девица.
Нет, я, конечно, понимала — то, что произошло у меня с Сергеем, когда-нибудь должно было повториться с другим мужчиной. Моим будущим мужем, в конце-то концов!
Но нельзя же вот так вот сразу, с бухты барахты. Мне б морально настроиться, подготовиться, так сказать…
— Я не могу вот так! Я хочу есть! Я хочу в ванную! В туалет тоже хочу! Я устала! Поставьте меня!
— Да вы не переживайте так, Цицинателла, — плотоядно ухмыльнулся этот подлец. — Я вас и искупаю, и накормлю. И спать уложу, можете не сомневаться.
— Мне нужно к психологу, — с тревогой призналась я. — Срочно! У вас же здесь есть какой-нибудь психолог, хоть самый завалящийся, с купленным дипломом?
— Вы так называете мага, который заклинает от беременности? — изогнул густую бровь мой муж. — Даже думать об этом не смейте, миледи. Я не знаю, о чем вы думали, когда решились связать таким крепким заклинанием наши с вами судьбы, но, если так было угодно богам, пусть будет так. Эта ночь скрепит наш союз.
И эсквайр пинком ноги распахнул резную дубовую дверь и внес меня в спальню.
ТЕОДОР
Наверное, только одни боги знали, как же сильно я ее хотел.
Она была красива. Дьявольски красива, и даже полотнище миткаля, которое вместо свадебного платья смотрелось на ней нелепо, ничуть не портило Цицинателлу.
Пожалуй, даже хорошо, что она была не в восхитительном свадебном наряде, а в этом… Иначе я просто мог не выдержать.
Я сходил от нее с ума.
И мне хотелось не одевать, а раздевать ее.
Медленно. Очень медленно, растягивая удовольствие и превращая свое нетерпение в сладкую муку, которая должна была закончиться тогда, когда эта девушка будет, полностью обнаженная и покорная, лежать передо мной на простынях в моей спальне в Трентоне.
На свадебном пиру она сидела по левую руку от меня, такая близкая — стоило лишь протянуть руку и положить под столом на ее колено, ощутить ее тело под складками ткани…