— Ни одна нормальная ведьма не появится на людях без соответствующего ведьмовского образа! — наставлял он меня, готовя завтрак.
Впрочем, завтраком меня баловали исключительно потому, что прежде я выложила в миску содержимое пакетика с влажным кормом. Эту «мерзость» хвостатый у меня буквально выпросил, заставляя обеспокоиться о его состоянии. Может, туда и правда что-то такое добавляют? Кошачью мяту, например, или валерьянку. Лично я в кошачьих предпочтениях не разбиралась.
— В следующий раз сам себе накладывай. Ты же знаешь, где лежат пакеты с кормом, — посоветовала я, забирая со стола записи.
— Да ты шо? Как я его открою? — возмутился Аристотель, делая большие глаза. — У меня же лапки!
— Ну ты же как-то готовишь, — удивилась я, вспомнив нарезанные им же овощи.
— Как-то! Да я самый лучший повар! — решил обидеться фамильяр. — Тут все под меня сделано, чтобы мне удобно было. Да если бы не я, род Балуар уже давно вымер бы, ибо никто из моих ведьм готовить совсем не умел.
— Вот что верно, то верно, — безоговорочно согласилась я. — Ты знаешь, я даже удивлена, что у меня тогда зелье для извозчика и лошади сварить получилось. Обычно я даже с омлетом не справляюсь.
— Ешь давай садись, горе мое луковое, — проворчал котяра, ставя на стол тарелку с гречневой кашей.
Кроме нее меня почивали свежим хлебом с маслом, вареными яйцами и чаем. Быстро поглотав все, толком даже не жуя, я вспомнила о папке, которую вчера купила в городе. Надеялась, что она придаст мне некоторой солидности, чтобы я могла выглядеть специалистом, знатоком своего дела. А что? Врать — так до последнего.
Переложив в папку все листы с планами занятий, я добавила парочку бабушкиных книг. Они должны были мне помочь, если кто-то из детей вдруг начнет задавать мне вопросы. Если я не смогу на них ответить, то какое мнение они обо мне составят?
В последний момент решив вооружиться по полной, я распихала по карманам платья десяток ингредиентов и парочку зелий для демонстрации. Одно из них было успокоительным. Его я даже влить в себя не побрезговала. Все лучше, чем чувствовать мандраж, что не охватывал меня уже давненько. В последний раз я испытывала его на самом первом экзамене.
Последним штрихом в моем бесподобном образе оказался Аристотель. Он запрыгнул мне на плечи, оборачиваясь меховым воротником.
— Вперед, — скомандовал фамильяр, обдавая меня ароматом влажного корма с курицей.
Н-да… Такими духами от меня еще не пахло.
— Слушай, а метлу брать? — застопорилась я уже у двери, наткнувшись взглядом на этот летный транспорт, что притаился в углу.