Мысли растворяет алкоголь, он придает смелости. Разворачиваюсь, убираю волосы налево и смотрю через плечо.
– Помоги мне.
Я бы справилась с молнией и сама, но она длинная, вряд ли это будет выглядеть прямо-таки грациозно. Если подумать, я вообще могла к чертям сорвать с себя платье и через голову…
– Боже, – вырывается, когда чувствую губы на лопатке, затем ниже. Ощущаю, как Жаров улыбается моей реакции. – И только попробуй пошутить в духе «называй меня просто Яр».
– Дурочка, – звучит так… пошло.
Ярик медленно стаскивает платье к ногам. Его губы и язык рисуют линию по позвоночнику. Я стону громко и протяжно, когда он кусает прямо за зад.
– Говорил же – сладкая, – шепчет, глядя на меня, втягивает кожу, будто собирается оставить засос. И это чистый секс, только взглядами и словами.
Бам! И мы уже в машине, я сижу сверху, пока Жаров сминает мои обнаженные бедра. Я вдавливаю ногти в его плечи, а хочется забраться к нему под кожу. Это какой-то новый уровень чувственности, на котором я никогда не бывала.
Ярик с жадностью и голодом нападает на шею, ключицу. Он сжимает одной рукой грудь, второй тянет лифчик вниз и проводит языком по проколотому соску. Слышно шипение. Черт, это я? Боже, как офигенно! Схожу с ума, закидываю голову назад. И непроизвольно ерзаю у него на коленях.
– Рита, блть!
Что Рита, я не понимаю. Уже через миг лежу на кожаном сидении под весом Жарова, который утыкается стоячим членом точно в цель. Он трется об меня. Так тесно, мешают только боксеры. Куда делись шорты, даже не представляю.
Ярик пальцами ныряет за кромку белья, кружит вокруг да около, растирает смазку, которой слишком много. Я выгибаюсь до излома, из глаз искры летят от его рук между ног. Наше дыхание – одно на двоих – с привкусом алкоголя учащается, замешивается в гремучий коктейль. Я проваливаюсь в черную дыру и лечу, пока мое имя звучит на повторе. Оно звенит в ушах, скользит по коже, теряется в волосах.
– Я так хочу, чтобы это был ты… только ты, – бормочу в ответ.
А Ярик повторяет: Рита, Рита, Рита.
– Кусай меня, птичка. Хочу, чтобы мне тоже было больно, – говорит и смотрит пьяным бездонным взглядом.
Киваю много-много раз. Нет сил собрать буквы в слова.
Ярик проникает резко. Входит, и я действительно больно кусаю его. У меня даже зубы сводит, я чувствую соленый привкус. Кровь. Я прокусила его до крови. Осознание этого факта отвлекает от собственной боли. Я встречаю темный взгляд и знаю – он меня понимает. Мы оба делаем больно тому, кому меньше всего хотим.
Нежно, осторожно я слизываю маленькую капельку с его плеча, как кошка, пытаюсь залечить рану. А Ярик очень медленно делает плавное движение назад-вперед.