Что он такое городит вообще? Он, конечно, выглядит сейчас не ахти. Как будто постарел одним махом лет на 10. И я понимал, что пока Леру искали, вряд ли парни с нее пылинки сдували. Но отец ее забрал из гостиницы. Крестный провел воспитательную беседу с Демидом. И я думал, что девчонка дома отойдет.
- Что смотришь так? Я ее вышвырнул. Велел дать 5 тыщ и гнать в шею. Куда я теперь порченый товар? А во всем ты виноват! И она.
Он пальцем указал в мою сторону. Я смотрел на него и не понимал, как можно было после такого собственную дочь из дома выгнать. Он вообще нормальный? Я бы за своего ребенка и Демида, и всех землю жрать заставил и кровью харкать. А этот нашел крайнюю и еще претензии предъявляет.
Сколько он ей денег дал, 5 тысяч? Она вообще у него что-нибудь делать умеет? Ей помощь нужна - и медицинская, и психологическая.
Я даже не собирался оправдываться. Желания разговаривать с этим типом не было никакого.
Но я все же спросил:
- И где же она живет теперь? Под мостом?
- В бабкиной коммуналке. На Вишневского, 10. Квартира 7, комната 5. Что подбирать поедешь? Теперь можно и самому попользоваться?
Я нажал вызов секретарю:
- Ань, пусть ребята зайдут.
Зашли крепкие, рослые охранники.
- Хочешь меня выпроводить? Я сам уйду. И дочкой моей пользуйся на доброе здоровье. Мне без разницы.
После его ухода мне стало не до бумаг. Я некоторое время сидел и смотрел на дверь. Никак не мог поверить, что взрослый мужик может городить такое серьезно.
Потом собрался и поехал на Вишневского. Надо Лере хоть денег дать, а то с голоду умрет с такими родственниками.
Было еще светло, когда я заехал во двор. Мама дорогая, что за помойка. Представил, каково сейчас девчонке после того, что случилось, и того, как поступили с ней ее родители. Я ее очень хорошо понимал. Сам прошел через что-то подобное. Но меня хотя бы никто не насиловал. Однако на улице много чего пытались сделать. То мое состояние напоминало прыжок без парашюта. Чужая страна, возраст, все же я был младше, чем она сейчас, отсутствие денег и знакомых. Тогда-то я впервые почувствовал благодарность к папаше, из-за которого я не пропустил ни одной секции, где учили калечить людей и защищать себя. Если бы не это, я бы не выжил.
Но она-то девчонка. С нее сдували пылинки и готовили к замужеству. Причем не абы за кого. Хорошо, если она посуду умеет мыть.
Я вылез из автомобиля. И в этот момент порыв холодного ветра сорвал капюшон с головы подростка, спешившего к дому с полиэтиленовым пакетом в руках. Золотистые волосы рассыпались по плечам.
Я окликнул: