— Эй, Длинный! Ты что, уснул там?
Мне в спину прилетела чья-то кепка. Обернувшись, я встретился взглядом с хитрыми глазами одного из близнецов, кажется — Кирилла.
— Чего? — я моргнул, пытаясь сфокусировать свое внимание не только на растяжке, но и на разговоре.
— Ну ты олень! Мы тут вообще-то офигительную историю рассказываем! — воскликнул Денис с другого конца зала.
— Прости, — кивнул я, без малейшего чувства раскаяния, — Давай еще раз.
— Кароче, — начал Кирилл, поднимаясь на ноги и, сделав пару шагов, падая на пол рядом с братом, — У нас сегодня психологию заменял какой-то старый пень. Мы даже не пытались запомнить его имя — всё равно он только на один день к нам пришел. И как пришел — сразу объявил самостоятельную работу. Ну мы с Денчиком решили подшутить над ним. Я сел в одном конце кабинета…
— А я в другом, — подхватил историю Денис, — И подозвал этого старика — типа я что-то не понимаю. Он подошел, объяснил, отошел только к столу — и его зовет уже Кир.
— Он подходит ко мне, тоже объясняет всё, отходит — и его подзывает Ден. В итоге, побегав раз пять, он не выдерживает и спрашивает у меня «Как ты так быстро умудряешься из одного конца кабинета в другой бегать? И зачем?» И тут просто вся аудитория взорвалась от хохота!
Я покачал головой под дикий ржач других парней:
— Ну вы и придурки!
— Да ну брось, забавно же! — махнул рукой Ден, глаза которого горели неподдельным восторгом.
— Ну, не спорю — это весело, — хмыкнув, всё же кивнул я.
— И вовсе это не смешно, — раздался звонкий женский голос со стороны двери, — Вениамин Витальевич — очень хороший человек и прекрасный преподаватель.
Ну конечно — на работу заявилась наша Мисс Правильность. Маша окинула близнецов грозным взглядом, как будто они оскорбили лично её, и покачала головой, как бы говоря «ну вы и идиоты». И это меня взбесило.
— Он твой парень что ли? — дерзко усмехнувшись, спросил я, — Чего ты его так защищаешь?
Маша бросила на меня возмущенный взгляд, и я заметил, как покраснели её скулы.
— Я защищаю его, потому что действительно так считаю. А не из-за личных побуждений.
— Да ладно тебе, — Кирилл как-то сразу сник и говорил уже не так воодушевленно, — Он сам смеялся над ситуацией. Не меньше нашего.
— Не оправдывайся, — остановил я паренька, — Наша Мария просто выпускница женской Академии для Благородных девиц. Им там правилами запрещено шутить, улыбаться и радоваться жизни.
— Я — Маша, — кажется, уже в сотый раз поправила меня девушка, но мне было плевать — я называл её так специально, из принципа.
В воздухе ощутимо запахло скандалом, и все это почувствовали. Дима — наш самый взрослый и рассудительный — поднялся на ноги и примиряющим тоном сказал: