Андрей неожиданно врывается в офис, привнеся в душное пространство свежий аромат едва начинающейся весны. Окутав своим присутствием словно крыльями, уничтожив выдержку, с которой я готовилась к предстоящей встрече, рассыпая под ноги уверенность мелкой крошкой, хрустящей на зубах, как предупреждение.
Гордая поза и уверенная походка предостерегают на подсознательном уровне моё тело, позорно прячущее отклик в подрагивающих ресницах, не смеющих кинуть взгляд в открытую на Андрея. А тот, выглядит отдохнувшим и чертовски привлекательным в черном драповом полупальто, а увесистая спортивная сумка перекинутая через плечо, совершенно не портит общей картины.
— Доброе утро. Зайди ко мне.
От его тона сразу появляется ощущение, что меня сейчас по головке гладить не будут. А может и вовсе в чём нибудь обвинят. Пытаюсь припомнить где накосячила, но в моей работе нет нареканий, хотя как знать, кто ищет, тот всегда найдёт.
— Сейчас? — стараюсь скрыть волнение как могу, слегка отстраняясь в сторону, увеличивая зону личного пространства.
— Нет. В следующей жизни.
— Хорошо, — покладисто киваю, поражаясь собственному двусмысленному ответу.
С чем я соглашаюсь? Зайти сию минуту или после реинкарнации? Чудесным образом теряю самоконтроль. За дни его отсутствия я успеваю забыть, какой он весь из себя, когда ему надо эпатировать публику своими замашками начальника.
Пока соображаю что к чему, Андрей убегает к себе, с грохотом закрывая дверь. И этот звук хуже скрежета металлической вилки по зубам. Раздражает и холодит тонкие пальцы так, что их хочется спрятать в рукавах свитера.
Зайдя в кабинет, обнаруживаю Андрея у окна. Он стоит и напряжённо играет мышцами, сквозь неплотную ткань белой рубашки вырисовывается рельеф и острые лопатки, которые двигаются в такт подергивающим плечам. Завороженно наблюдаю за ним, прокручивая в голове возможные варианты такого нервного его состояния. Словно уловив мое присутствие, лениво оборачивается и делает шаг навстречу, а я не отступаю. Между нами нет больше заряженного воздуха, всё легко, или это так только мне кажется?
Крутилин задевает кресло, на спинке которого небрежно висит пиджак, совсем недолго и соприкоснувшись с мимолётным движением, соскальзывает на пол. Бросаюсь спасти дорогую вещь от слоя пыли, покрывающего ламинат. Так отчаянно, что где-то на пол пути встречаюсь с широким лбом Андрея, высекая ударом искры и разноцветные пятна перед глазами.
— Чёрт, больно то как, — беззлобно завывает где-то над ухом Андрей.
Выпрямившись, потираю ушибленное место, держа в зажатом кулаке свободной руки шерстяную ткань пойманного пиджака. Потемневшие глаза Андрея выдают беспокойство, которое он старательно прячет в густых ресницах, то ли стыдясь слабости, то ли брезгуя начать изливать душу. Теперь то я ему никто, чтобы передо мной потрошить свою душу, видимо не заслуживаю такой чести.