Увидев меня она замерла, но вдруг рвано выдохнула и, подбежав, осторожно, чтобы не потревожить плечо, нежно обняла, тесно прижимаясь.
— Я кажется задолжал тебе вечер, — прошептал я, развязывая завязки ее плаща и скидывая его на пол.
— А слуги?
— Не переживай, я их отпустил, — сказвл я, ведя девушку за руку и укладывая на диван.
Осторожно, скользя рукой по ее ноге, я поднял юбку и раздвинул ее ноги, пропадая губами к бархату ее складочек. От этого из груди Раяны вырвался не то стон, ни то всхлип и она опустила свои пальцы мне на голову, зарывая их в волосах и прижимая меня к себе плотнее.
А мой язык вычерчивал узор, касаясь нежной кожи бёдер, затем направлялся к средоточию ее желания и опускался ниже, чтобы потом вновь повторить свой порочный танец, кружа по бёдрам и возвращаясь во влагу лона.
Никогда раньше не понимал сравнение с цветком или бутоном, а вот теперь понял. Я отстранился и залюбовался картиной: перед моим взором был слово цветок розы — такие же нежные бархатные лепестки, на которых, словно утренняя роса, блестела влага ее желания, смешанная с моими поцелуями.
И я вновь припал к живительному источнику жизни, лаская, едва касаясь, осторожно прикусывая и дразня языком такое желанное тело моей жены. Моя рука поползла вверх, оглаживая плоский живот. Когда пальцы нащупали корсет, я, отстранился и быстро освободил Раяну от этого совершенно не нужного элемента одежды и вновь залюбовался ей.
Она лежала на подушке, прикрыв глаза. Светлые волосы разметались, щеки горели румянцем, нижняя губа была закушена, белоснежная налитая небольшая грудь часто вздымалась, дразня вишенками сосков. И, не сдерживаясь больше, я припал к одному из них, жадно обхватывая губами и очерчивая языком вокруг него спираль. Вторая рука легла на свободную грудь, осторожно сжимая ее. Раяна прогнулась и теснее прижалась ко мне.
— Подожди секунду, — проговорил я, с трудом отрываясь от нее.
Я встал и начал торопливо раздеваться, а Раяна, тоже поднявшись и уронив на пол платье, стала помогать мне.
Мой взгляд упёрся в стоящее напротив зеркало. В нем отражалась моя жена: такая хрупкая, такая нежная, такая желанная.
Оставшись без одежды, я обошёл ее и встал сзади, заставив ее слегка наклониться и прогнуться в пояснице. А после осторожно, не спеша вошёл внутрь.
— Прошу, еще, — сорвался стон с ее губ и я, будто обезумев, начал вдалбливаться в ее тело.
Глаза Раяны были закрыты и она не видела наше отражение, зато я мог сполна насладиться картиной: хрупкая девушка в моих объятиях, ее закрытые глаза и приоткрытый рот, влага, блестящая на бёдрах и ее красивая грудь, что колыхалась в такт каждому нашему движению, каждому моему толчку…. Ее тело принимало мой, ставший каменным член, плотно обхватывая его и даря мне небывалое наслаждение. Ее рука обвивала мои плечи и я прильнул к ее шее, слегка прикусывая пульсирующу голубую венку.