— Я в порядке. — Она застенчиво улыбнулась мне. — Сегодня утром я подала заявку на участие в художественном семинаре Ричарда Чейзена.
— Как забавно — я только что столкнулась с ним в студенческом центре. Ты никогда не говорила мне, что пишешь фантастику!
— О, это просто то, что я делаю для удовольствия. — Она выглядела смущенной. — Я, наверное, все равно не попаду, но решила, что это возможность всей моей жизни, и я могла бы попробовать.
— Не говори так! Ты не должна себя недооценивать.
— Я знаю, — засмеялась Эмили. — Но есть люди, которые практически стоят лагерем перед его офисом, умоляя зачислить их. Я слышала, что одна девушка представила целый роман в качестве тестового задания!
Бедный Рик…
— Как дела в теннисе? — поинтересовалась я, когда Эмили поставила свою сумку в угол. — Кажется, недавно у тебя был большой турнир?
— Да, мы были в Сан-Диего на прошлой неделе и сегодня вечером уезжаем в Охай, — она слегка понизила голос. — Вы знали, что президент Мартинес иногда тренируется у нас?
— Неужели? — Я понятия не имела, что Адам вообще играет в теннис.
— Он довольно хорошо играет, практикуется с этой блондинкой. Кажется, она администратор. Это своего рода сумасшествие — увидеть президента в такой обстановке.
— Да, это безумие. — Я выдавила из себя слабую улыбку.
Вытащив из сумки папку, Эмили сказала:
— Итак, я подумываю о поступлении в аспирантуру…
— Не делай этого, — оборвала я ее. — Не губи свою жизнь.
— Что вы имеете в виду? — спросила она, открыв рот от удивления. Я видела, как она смотрит на дипломы в рамках на стене моего кабинета и на книжные шкафы, заполненные книгами.
— Ты не этого хочешь. Поверь мне. — Я сама удивилась тому, как яростно это прозвучало.
— Но это именно то, что я хочу сделать! — Запротестовала Эмили. — Я хотела бы читать и писать о книгах до конца своей жизни. Я не могу себе представить ничего лучше, честно.
Я невольно смягчилась. Я ничего не могла с собой поделать — Эмили так напоминала меня в этом возрасте.
— Учеба в аспирантуре — сплошное дерьмо, — сказала я Эмили, изо всех сил стараясь умерить ее оптимизм. — Ты будешь проводить все свое время в библиотеке.
— Я люблю библиотеку.
— И нет никакой гарантии трудоустройства. Например, я даже не уверена, буду ли работать в следующем году.
— Я готова рискнуть.
— И я не знаю, есть ли у тебя вторая половинка, но тебе придется подумать о будущем. Ты хочешь остепениться? Ты хочешь иметь детей?
— Слава богу, я ни с кем не встречаюсь.
Я замолчала, сбитая с толку. Как я могла объяснить ей, что это — этот кабинет, заполненный книгами, эта работа в Фэрфаксе, эта научная жизнь — стоила мне больше, чем я когда-либо ожидала? Я уже много лет ни с кем не встречалась, мой студенческий долг за обучение был размером с ипотечный кредит, и моя работа могла быть легко ликвидирована в любой момент.