Игорь
Последняя неделя была адской, и в ближайшее время вряд ли что-то изменится. Послать бы все к черту, да укатить куда подальше. Взгляд то и дело возвращался к хрупкой фигурке, что, свернувшись в клубок, ни о чем не подозревая, спокойным сном спала на кровати. А я понял: буду ползать и рыть носом землю, сделаю все и даже больше, чтобы она продолжала жить, ни о чем не зная, даже не подозревая.
Адреналин все еще носился по венам и части меня, хотелось как следует встряхнуть эту вздорную девчонку. Вот только она ведь ничего не поймет, для нее это была просто шутка. Как же я радовался, что она не вышла из квартиры, не побежала к себе домой. Содрогнулся, вспомнив, что ее там поджидало, и тут пришло озарение. Она ведь и не думала убегать, значит, простит, во всяком случае, очень этого хочет, но сначала, знатно потреплет мне нервы. Хотела бы убежать, ее бы никто и ничто не остановило, выходит, меня она не боится.
Рубашка полетела прямо на пол, вид стройных, обнаженных ног, не добавлял мне спокойствия. Вот только уже не злость бурлила в моем теле. Моя маленькая, милая девочка, и ведь ждала… Я почувствовал себя самой последней скотиной, правильно она называла меня парнокопытным. Вот только рогатым быть не хочется. Понимал, моя, не отпущу, не давало покоя лишь ее обещание сделать меня рогатым. Надеюсь, так далеко она не зайдет.
– Рогатый, ты такой парнокопытный, ― раздался ее сонный голос. ― Это уже какое-то проклятие, открывать глаза и лицезреть твою морду лица.
– Уже рогатый? ― не смог удержаться, хотел слышать ее отрицательный ответ.
– Рогатый, рогатый. ― подтвердила она прикрыв глаза. ― Не в том смысле, как хотелось бы, а в том, что ты как черт из табакерки, появляешься в самые неожиданные моменты и фиг тебя разберешь, как, куда, откуда и каким образом. На кошку похож, ― добавила она, добив меня окончательно, ― та тоже везде пролезет.
– На кота, ― поправил я ее ложась рядышком на кровать.
– Угу. Такой же наглый. Брысь блохастый, ― вяло махнула она рукой.
Какая же она еще девочка, сама, как сонный котенок, не понимает, что дразнит, кого во мне будит. И вряд ли оценит мою страсть. И ведь не боится, поганка мелкая. А если она все понимает? Если специально?