– Столько страсти, ― шепот, ласкающий грудь.
– Ты труп, ― я прижала его голову сильнее.
– Я еще даже ничего не сделал, ― Игорь потянулся ко второй груди.
– Издеваешься? ― я выгнулась навстречу его губам.
– Ну что ты, только начал, ― скользнул вниз по телу.
– Замри! ― цепляюсь руками за его волосы, пытаясь остановить.
– Не в этот раз, ― целует живот.
– Прибью! ― я сдалась под натиском его губ.
– Повторяешься, ― он продолжил свою пытку.
– О боже! ― перестала сопротивляться.
– Всего лишь я, ― усилил напор губ.
– Пожалуйста! ― тело натягивается струной.
– Все, что захочешь.
– Игорь!!! Изверг… ― получился лишь приглушенный шепот. Тело парило, словно в невесомости, сильные руки прижимали меня к теплой груди, поглаживали по спине, и хотелось самой мурлыкать словно кошка, да и прогибаться в спине от каждого поглаживания.
– Всегда к твоим услугам, ― и голос такой довольный-довольный, уверена, если посмотреть на его моську, сразу станет ясно: кот обожрался сметаны.
– Увольте от таких экспериментов над моим бедненьким тельцем, ― не признаваться же ему, в самом деле, что опыт прошел настолько удачно, что испытуемый сейчас готов на все и даже больше! Желает принимать в опытах активное участие!
– Язва.
– Какая есть, ― я прижалась к его груди, задумавшись о том, что произошедшее только что еще ничего не значит, и я по-прежнему на него зла. Ведь зла же?
– Другой мне и не надо.
– Лисён, сделай что-нибудь пожрать, а? ― он умоляюще посмотрел на меня своими голубыми глазищами. И улыбка такая на миллион. Ждет, что растекусь лужицей по кровати. И не то, чтобы не хотелось, но в данной ситуации мне нужна была определенная выгода.
– Одежду вернешь? ― прищурившись, я выдвинула свои условия. В ответ получила отрицательное качание головой. Прикрыла глаза, типа меня тут вообще нет. Вот ни разу не сомневалась в его отказе.
– Пожалей несчастного бога войны, не дай умереть голодной смертью. Вдруг война, а я голодный и уставший?! ― паясничать он начал не хуже своего братца. И обморок голодный изобразил, и глазки свои бесстыжие закатил.
– Лалетин, жил же ты как-то без моей заботы…, ― замолчала, прикидывая, сколько же ему сейчас.
– Тридцать, ― подсказал он, ложась на бок и подпирая рукой голову.
– Во-от! ― подняла я указательный палец. ― Целых тридцать лет прожил без моей заботы. Я в тебя верю! А на войну тебя лучше отправлять голодным, злее будешь.
– Злая ты, ― легко поднялся он с кровати, поигрывая мышцами на спине. А я откровенно пожирала его взглядом, а что, нет же у него глаз на затылке, можно позволить себе небольшие вольности. Светлые, изрядно помятые брюки низко сидели на бедрах и обтягивали довольно аппетитный зад, а выше… держите меня кто-нибудь! Широкие плечи, соблазнительно загоревшая кожа, мышцы перекатываются при каждом движении, и все мое! Мням. Как не закапала слюнями подушку, не представляю.