- Не надоело? - обидевшись, как дитя, горько спросил Спиридонов.
- Нет еще пока, - признался Смирнов и прошел в холл. - Пожрать дадите? А то я тут в одном месте чаю надулся, в животе водичка переливается и посему-то бурчит, а выпить так хочется!
- Умойся и сиди жди, - донеслось из кухни звучное хозяйкино контральто, сопровождаемое легким звоном кастрюль и сковородок. Варвара готовила мужикам выпить и закусить.
Умылся и сел ждать. Прикрыл глаза и расслабился, чувствуя себя как в раю. То был его второй дом. Спиридоновский дом во всех его ипостасях. Пятьдесят с большим гаком лет тому назад подростком, влюбленным в сестру Спиридонова-младшего, вошел он в этот дом и стал вторым сыном Спиридонову-старшему. Иван Палыч, Иван Палыч, простая и сильная душа!
- Санька, к столу! - рявкнул над ухом Спиридонов-младший.
Ухнула вниз от страха диафрагма, а Смирнов в ужасе растопырил глаза. Закемарил все-таки невзначай, старость-не радость.
- Напугал, балда, - признался он. - Я ведь от страха и помереть могу.
- Ты помрешь! - убежденный в смирновском бессмертии Спиридонов-младший, а по-домашнему Алик, вручил ему упавшую во сне палку и пообещал: - Вставай, вставай, водочки дадим.
Великое счастье быть самим собой. В этом доме Смирнов мог быть самим собой и поэтому чувствовал себя умиротворенно, как в парной. Выпили, естественно, и закусили. Хорошо выпили и хорошо закусили: Варвара была довольна. И снова чай. Убрав посуду, Варвара поинтересовалась:
- Шептаться где будете?
- В кабинете, Варюша, - ответил Смирнов. - Чтобы пошептавшись, я без промедления в койку нырнул.
Кабинет во время смирновских наездов отводился ему под постой. Смирнов безвольно расселся в здоровенном старомодном кресле, а Алик, пошарив в книжном шкафу, извлек из Брокгауза и Ефрона тайную бутылку коньяка и две рюмки. Закусь предусмотрительно была похищена на кухне горсть конфет.
- А Варвара случаем сюда не войдет? - обеспокоенно спросил Смирнов. Скандалов по поводу неумеренного для их лет пьянства он не любил.
- Войдет, не войдет - какая разница? - бесстрашно возгласил Алик, но тут же успокоил и Смирнова, и себя: - Не войдет.
Аристократически смакуя хороший продукт, отхлебнули из рюмок по малости. Жевали, по-старчески подсасывая, конфетки. Языком содрав со вставной челюсти прилипшие остатки карамельки, Смирнов допил из рюмки, поставил ее на сукно письменного стола и нарочито серьезно уставился на Алика, довольно фальшиво изображая готовность услышать нечто о делах, не терпящих отлагательств.
- Я был у него сегодня, Саня, - торжественно сообщил Алик.