Салах почувствовал наигранность и натужность в голосе Соломона, который своей мягкостью сильно контрастировал с твёрдым и несколько злым выражением лица своего владельца. Технику всегда нравилось наблюдать за тем, как люди переживали подобные переделки, однако участия в них он старательно избегал.
– Извините, капитан, но мне уже пора возвращаться к работе. Мортимер сейчас ждёт меня на месте добычи, – стараясь скрыть довольную радость в голосе, сказал Салах.
Соломон пристально вгляделся в лицо техника. Оно выглядело почти также как и всегда, лишь слегка приподнятые уголки тонких губ выдавали истинные чувства Салаха. Капитан Кейнг покачал головой и сказал:
– Что ж, тогда этим займёшься ты Старцев.
– Но… – Дмитрий старательно перебирал в голове варианты отмазок, как ученик, не сделавший домашнюю работу, – …но мне тоже уже пора возвращаться на место, да и я ещё собирался позвонить своим на… на Энцелад.
– Думаю, ничего серьёзного не случиться, если ты не появишься на своём рабочем месте в течение пары часов. А на звонок тебе должно хватить времени, отведённого Алексием на обед.
Старцев в этот момент стал напоминать сдувающийся матрас, его массивное тело, которое обычно имело форму правильного параллелепипеда, вдруг стало напоминать ягодное желе, только-только вытащенное из формы, притом не очень аккуратно. Салах бодро хлопнул товарища по плечу и исчез так быстро, что никто даже не смог понять в каком именно направлению он ушёл. Дмитрий же понуро двинулся к Жозефу, который и сам никогда не был в приподнятом настроении, а при звонках и Старцева и подавно.
Относительно времени Соломон не ошибся, пока гости обедали, можно было не только связаться с людьми, жившими на другом конце Солнечной системы, но и прочитать не спеша небольшой рассказ. Алексий заставил подать робота всё, что было возможно найти в закромах команды. Особенно его волновал огородный отсек станции и его содержимое. О нём он расспрашивал за столом особенно много, но чувствовалось, что это он делал без интереса, исполняя формальности. Получая ответы от Кейт о замкнутой системе кислорода в том отсеке и датчиках, отслеживающих кислородные поступления, которые не дают возможности отказаться от Трёх деревьев, Кэвай постоянно отвлекался на Регину, игравшую в обидки.
Соломон был наслышан о характере отца Алексия, который всегда был крайне вовлечённым в работу человеком. Он сам разбирался в технике и понимал все научные термины, что вызывало у всех огромное уважение, хоть тот и направлял свои знания исключительно ради извлечения прибыли. В юном же Алексии Соломон не видел ни замашек отца, ни его ума, ни даже деловой хватки. Ему не было дела до бизнеса семьи или каких-то исследований, он просто тянулся к отдыху и развлечениям, полный уверенности, что ему можно всё.