– Возьми себя в руки, – наконец велел он, мельком глянув на исходящую мелкой дрожью спутницу. – Мне нах** не сдались твои истерики.
– Я ч-чудовище, – пробормотала она одними губами, промокшими от катящихся по щекам слез. – Я убила его. Мы должны вернуться. Вернуться… Сейчас же, слышишь?!
– Уже разворачиваюсь, – огрызнулся Костя, сильнее втопив педаль газа в пол.
Вымученно откинувшись на спинку сиденья, она высоко вздернула подбородок, пытаясь хоть как-то совладать со слезами, перехватить надвигающуюся истерику. Конечно, он не станет ее слушать. Костя не понимает, чтоименно она сейчас чувствует, не может понять. Он другой, слеплен из иного теста, и то, что так близко ей, абсолютно чуждо ему. Он вряд ли решил бы вернуться, если б там осталась лежать она, Рита; собственное благополучие для него всегда было в приоритете, и этого никак не изменить. Макс для него и вовсе посторонний человек. Так легко было оставить его истекать кровью от, быть может, смертельной раны, бросить подыхать без помощи, как бродячую собаку, умыть руки и вверить ответственность за его судьбу провидению, всевышним силам.
Для Кости – легко, а для нее?
Даже теперь в голове смутным эхом перекликался его добродушный, с ленцой, голос:
«Ритка, ну хорош, завязывай уже лапать мои вещи!..»
Макс всегда разговаривал с ней мягче, даже если перед этим вел разговор на повышенных тонах с кем-то еще.
– Вернись, – едва слышно пробормотала Рита, сильнее сцепив окровавленные пальцы, впившись ногтями в мягкую кожу ладоней. – Разверни чертову машину, Костя!
– Прекрати, – он раздраженно поморщился.
– Ты не понимаешь? Мне плевать на твоих врагов, мой друг умирает! – она всхлипнула, неосознанно хватаясь ладонью за дверную ручку. Мельком на нее покосившись, Костя тут же нажал на кнопку, блокирующую все двери. – Мы не оставляем ему ни единого шанса… Так нельзя, нельзя! Я прошу тебя, сделай что-нибудь, помоги ему… Помоги, черт бы тебя побрал! – но Костя, казалось, ее даже не слушал. – Хватит. Останови машину!
Видя, что ее отчаянные слова не производят ровным счетом никакого эффекта, Рита вдруг подалась вперед, пытаясь перехватить ладонью руль, но Том был начеку и легко отбросил ее назад на сиденье. Ее горькие слезы и непрерывные вопли мало его трогали, так или иначе, но возвращаться ради спасения несмышленого дружка Хаоса, терять драгоценное время, тем самым подставляя свою голову и увеличивая шансы на проигрыш, он точно не собирался.
– Заткнись, иначе следующая маслина пойдет прямиком тебе в лоб, – жестким тоном пообещал он всхлипывающей Рите; ее идиотская истерика здорово действовала на расшатанные нервы. – Этому щенку уже не помочь. Твои вопли ничего не изменят.