– Та авария вовсе не была случайностью. Я думал, ты сама это поняла, разве нет? Разве не поэтому ты решила действовать? Привлекла этих тупорылых отморозков с пушками, от которых я тебя забрал, их руками весьма ловко избавилась от Павла и исполнителей. Я был уверен, что ты меня ждешь.
– Авария – твоих рук дело? – я могла только зацепиться за эти слова, пропуская все остальное. – Ты убил их… Владимира Анисимова и его жену. Это был ты?
– Я… опоздал. Это произошло слишком поздно; к тому времени они уже успели запудрить тебе мозги своими дурацкими байками…
– Ты?
– Я.
– Сволочь, – прошипела едва слышно, ощущая, как к горлу впервые за долгое время подкатывает противный тугой ком, а в глазах начинает предательски щипать.
Невероятно. Как можно в такое поверить? Все эти годы я была абсолютно уверена в том, что отца убил Павел – из-за треклятых денег и банальной зависти к более успешному брату. Я так сильно ненавидела его, буквально сгорала от этой ненависти, до блеска оттачивала кровожадные планы на дядькино незавидное будущее, в день гибели отца пообещав себе, что непременно расквитаюсь с Павлом, и вот теперь получается… все зря?
Все это время мы с Павлом жили под одной крышей и вели негласную борьбу друг с другом, даже не подозревая о том, что рядом ошивается наш общий вполне реальный враг.
– Эта земля теперь по праву принадлежит тебе, – невозмутимо говорил Альберт, обводя рукой пространство вокруг себя, вроде бы не услышав моего последнего слова. – Ты все хитро обстряпала, никто сюда больше не сунется, ни одна живая душа не сорвет наших планов. Все, кто мог нам помешать, наконец-то мертвы.
Я сделала маленький шаг, но Альберт возник прямо передо мной и с силой сжал ладонями мои плечи, пытливо заглядывая в мое лицо:
– Полковник, слышишь, Вера? Это он виноват во всем, что с нами произошло. Понятия не имею, как ему удалось на меня выйти, но когда я все понял, было уже слишком поздно бежать. Вместе со своими людьми ублюдок загнал меня в ловушку. Думал, я добровольно во всем сознаюсь. Когда я пошел в отказ, они всем скопом отделали меня так, что я уже ничего не мог… Дышать не мог. Двигаться. Соображать мог – этого они у меня не смогли отобрать. Полковник пообещал убить меня, но так и не сумел дотянуться. Хотя искал, конечно. Очень долго и упорно искал. Вот почему я тебя бросил, пойми… из-за этого старого урода я никак не мог сюда вернуться! Но теперь полковник сдох. Собаке собачья погибель, – выплюнул Альберт, низко склонив голову, и я увидела длинный белый шрам, уходящий от уголка брови к темным волосам брата. Старый, почти незаметный. – Я вернулся за тобой, Вера. Это шанс начать все сначала! Но у меня остается еще одно неразрешенное дело в этом дерьмовом городишке.