Как она смеет говорить с ним в таком тоне?
— Мы целый год пробыли вместе — она широко улыбнулась — и ты не удосужился сообщить мне о том, что мы расходимся, а привёл в дом свою новую шлюшку, позволил мне вас застать и таким образом обозначил наше расставание. Прекрати вести себя, как герой баллады и вернись в реальный мир.
С Дагорном никто не смел разговаривать так. Никогда. Даже его отец.
Дагорн выдохнул и собрался с мыслями. С чего бы это Шерасу говорить подобные вещи, он ведь тоже знает особенности его семьи. Кажется со старым другом беседа предстоит интересная и продолжительная, но плохо влияющая на здоровье. Если подтвердится то что сказала его внезапно обретенная шиати.
— Вель, я, пожалуй, не буду присутствовать на совете, мне нужно закончить с этим торгашом. У меня больше нет желания общаться на эту тему на голодный желудок. Потому предлагаю, наконец отобедать, затем мы с тобой всё обсудим, — она в упор посмотрела на Дагорна — обсудим как нам действовать дальше.
И она улыбалась. Присутствующие здесь лорды в каком-то священном трепете наблюдали как женщина только что буднично-насмешливым тоном живо описавшая предательство когда-то любимого мужчины, спокойно улыбаясь садится и приступает к трапезе.
Только Вельхиор видел, что изумрудные глаза непривычно холодны и пусты, тонкие бледные пальцы напряжены, голова гордо запрокинута вверх и она практически не смотрит в его сторону, чтобы не увидеть жалости в его глазах. Она всегда так делает, когда преодолевает очередное препятствие. Гордая и сильная женщина. Неизменно вызывавшая его восхищение и желание помочь, защитить.
Он хмуро оглядел гостей, принёсших горе одному из самых близких ему людей. Кира и её сын за те пять лет, что она работает на него, стали для него почти семьёй.
Затем жестом предложил присоединиться к трапезе гостям и так же в молчании они отобедали.
— Лорд Вельхиор, где мы можем спокойно обсудить сложившуюся ситуацию? — Дагорн с трудом заставил себя проглотить обед, буквально пожирая глазами Киру. Эта хрупкая женщина своим хладнокровием просто с ума его сводит. Как она могла оказаться его шиати? Не было ни чувства неземной любви, ни тоски, когда она ушла. Первое время он ещё вспоминал её со смутным ощущением тревоги, когда смотрел на кресло в своей комнате, где она частенько читала, а потом он убрал кресло, и она полностью исчезла из его жизни. На награждении он видел её последний раз, и тогда тоже ничего особенного не ощутил при мысли о расставании. Разве что мимолётную тоску, не более. Он относился к ней так же как ко всем остальным своим любовницам. Как она могла оказаться его половинкой?