Кошкодевочка улыбнулась, на её щечкам появились милые ямочки.
— Если хочешь, можешь называть меня Мей, — разрешила она. — Я совсем не против.
— Обязательно воспользуюсь этой возможностью, — я подмигнул ей.
Раздвинув ветки, я вышел из кустов наружу. Надо убедиться, что Шишкина или ещё кто-нибудь не выглядывает из-за забора. Вряд ли, конечно, кто-то будет подглядывать в ночное время за моим участком, но события в Подземелье научили меня, что осторожность лишней не бывает.
Разумеется, на «боевом посту» никого не было. Я вернулся в кусты обратно за Мей. Она, опустив веки с длинными ресницами, нюхала цветы сирени.
Черт… Моё сердце забилось сильнее. Как беззаботно и беззащитно она выглядела в этот момент. Мей была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел в своей жизни. И даже тот факт, что она не являлась человеком, меня не смущал. Ушки, хвостик, глазки, цвет кожи… это скорее даже плюс, чем минус. Ситуацию усугубляло её полупрозрачное платье — оно больше подчеркивало формы хозяйки, нежели скрывало их.
— Пусть чист, — сказал я и поманил её к себе. — Предупреждаю, то, что ты сейчас увидишь, не будет похоже ни на что из твоей старой жизни. Даже отдаленно.
— Ох… Наверное, меня уже ничем не удивить, Денис, — сказала Мей и глубоко вздохнула.
Я лишь улыбнулся. Боюсь даже представить, как она отреагирует на огромное пустое пространство над головой. Особенно после жизни среди пещерных стен и потолков.
Я вывел гостью наружу, на открытое пространство. Девушка сдавленно охнула, взглянув на летнее ночное небо, усыпанное звездами. Сегодня была безоблачная ночь, и небосвод предстал во всем своем сверкающем великолепии.
Зверодевочка, без отрыва глядя на гроздья созвездий, прижалась ко мне. Я тоже смотрел вверх. Уже и забыл, когда последний раз просто так стоял и любовался ночным небом. Занятый рутиной и повседневностью я совсем забыл, что чудо вот оно, совсем рядом.
— Да-а-а, — произнёс я после паузы. — Есть в ночном небе своя особая магия.
— Почему потолок такой высокий? — прошептала Мей. — И что это за светящиеся огоньки на нём?
— Это не потолок. Там пустое пространство, простирающееся в бесконечность, — также тихо произнес я. — А огоньки — целые миры, подобные нашему, лежащие от нас на огромном расстоянии. Большая их часть пусты и безжизненны. Но на некоторых есть жизнь. Возможно даже разумная, как и мы.
— Если они так далеко, почему мы их видим? Сведь ведь тускнеет на большом расстоянии, — она нахмурилась, глядя на меня с недоверием. Как будто подозревала, что я её обманываю.
— Потому что мы видим не сами миры, а только их блеск, который доходит до нас только через миллиарды и миллиарды лет… — я запнулся, сообразив, что зачитывать девушке курс по физике сейчас смысла нет. — Короче, они просто очень-очень яркие. А если миры тусклые или находятся слишком далеко, то мы их и не видим.