– Он вроде гусями занимался.
– Курями тоже.
Николай Францевич замолчал и стал вопросительно смотреть на Ивана.
– А я иду, смотрю, воротА открыты. Хотел сигаретку стрельнуть. Не угостите?
Закурили. Иван прислонился спиной к обледенелому штабелю бревен. Иван Францевич вынимает планшет, водит пальцем по экрану. Пепел с сигареты падает на монитор, Николай Францевич стряхивает и теряет нужный сайт.
– Тьфу ты! – с раздражением бросает он. – Все сбилось. Да и так понятно: тысячи немцев уехали с Алтая за тридцать лет. Десятки тысяч! А теперь звонит, покажи, говорит, как ты лопату чинишь или печку топишь. Скучает. Для этого ехать?
– Репатриация, – Иван выдал термин, модный в этих местах (много немцев жило в степных деревнях). – Я бы тоже поехал.
– Вот ты говоришь, воротА, – после недолгого молчания сказал Николай Францевич. – А это Серега гуляет. Баба с ребетёнком… тьфу ты… жена его с сыном уехали, он, естественно, загулял. А душа широкая, это же если он пьет, так и все дружки. Всё время кто-то шастает. Туда-сюда! Орут, поют за стенкой под гитару. Одно и то же, «запил сосед, ой-ё!». А разве доброму парню кличку дадут «Сойдёт»? И с утра опять Хилари запряг и ускакал.
– Хилари?
– Кобылу. Это новая у него кобыла. Ангелу еще той зимой сварили, сожрали. Нет, ты скажи, пельмени с кониной – ну что это такое?
– Вы ему по-соседски, чтоб не шумел, – равнодушно посоветовал Иван
– А я бы и сказал! Да только мы уже скоро год, как не разговариваем, – Николай Францевич подождал уточняющих вопросов, но их не последовало. – Он, понимаешь, картоплю садил, залез на наш огород. Надо было по-хорошему решить, а моя Нина Исаевна сразу в бой. Тоже дура! Но и этот упёрся, потом еще и штакетником отгородил. Вот тМатвей, по пояс. Всю жизнь с его родителями жили без забора,… а тут такой вот казус. А Сойдёт – да ты его знаешь! – если уперся, не сдвинешь. Стали разбираться, да только в сельсовете сказали надо документы там, измерение, межевание, всё не бесплатно. Так и стоит штакетник на метр в нашу сторону.
– Ну что там, метр, – небрежно сказал Иван
– Метр в ширину, а участок – двести в длину. Две сотки. Вот и считай, сколько картошки с двух соток. Скажи-ка, не лишняя.
– Смотря, какая. Можно и с двух кустов – ведро.
– Смотря, какое ведро…
Николай Францевич имел явное намерение и дальше клеймить соседа, Серегу Сойдёта, но тут во двор зашел рыжеволосый подросток лет тринадцати в яркой куртке и с ранцем за плечами.
– Добрый день, с праздником, с Красной горкой, – скороговоркой протрещал мальчишка!
– Здравствуй, Денис.