– Что конкретно было в карманах? – спросил полковник с тем неестественным равнодушием, с каким задают самый важный вопрос.
Терять-то нечего, подумал Ырысту.
– Ну что было? Сигареты были не нашенские. Попробовал – слабенькие. Бумажка кровью залитая. Я ее выбросил. Ксива на имя капитана Феликса Волкова. Тоже выбросил. Оружия не было. Все. Я ушел. Нехай подыхает, думаю.
– Бросил тезку? Молодец, – сказал полковник. – Так, где твои вещи?
– В речке утопли. Я ж говорил.
Полковник встал, прошелся туда-сюда, остановился за спиной Ырысту и прошептал ему в ухо:
– Жить хочешь?
Ырысту потянулся к портсигару. Полковник схватил его за плечи и вернул в прежнюю позу.
– Хочу, пан полковник. Жить – хочу. Война кончилась, помирать не с руки.
Полковник отпустил Ырысту. Потом подошел к двери открыл, выглянул на улицу. Что-то снаружи ему не понравилось, потому что, когда полковник вернулся и сел в свое кресло, вид у него был немного раздраженный.
– Говоришь, война кончилась? Война не кончилась. Наша… Моя! Война не кончится, пока москали… любые иноземцы не уберутся с Украины. Пока не станет моя страна свободной, война не кончится.
– Станет…– тихо сказал Ырытсу.
– Что?
– Война должна кончатся миром. А ваша победа, пан полковник, будет для продолжения войны. Это плохо.
Только сказав это, Ырысту сразу же пожалел. Надо быть единомышленником и соратником и не высказывать сомнений.
– Наша война, – назидательно проговорил полковник. – Наша борьба кончится, в первую очередь, свободой моего народа. Нас представляют, что мы с немцами. Были мы союзниками. А Советы не были? Я бы и с сатаной договорился, лишь бы против гнета! Нет дела более святого, чем бороться за свободу своего народа. А Гитлер, что Гитлер? Движение за Украину началось, когда Гитлера еще в проекте не было.
– Болгарские ополченцы, – произнес Ырысту.
– Что?
– Сербские добровольцы. Подданные турецкого султана, которые воевали на стороне внешнего врага – России.
– Вот видишь! – воскликнул полковник. – Кто этих сербов и болгар сейчас осудит?
– Турки.
– Разве что! Турки. А автриякам ненавистен Гарибальди. Знаешь кто такой? Или Джордж Вашингтон! Американцы им гордятся.
Ырысту ухнул, дескать, чего им гордиться? Учительским тоном, который – он думал – забыл за давностью, сказал:
– Гордиться делами давно минувших дней – неумно. Особенно потомкам. Примазываться к великим достижениям – особенно потомкам – слабость. Но и каяться за деяния предков не стоит. И еще такая мыслишка: примерять на себя тавро жертвы, тем более потомкам, типа, нас угнетали, теперь нам должны – это жульничество.