Я быстро вышла из офисного здания и двинулась в сторону дома. У меня и в самом деле было много работы – ведь если по Максиму я уже собрала информацию, то к встрече с остальными «подопечными» следовало начать готовиться сейчас, по меньшей мере, изучить все, что есть в источниках.
Так что я вполне ожидаемо провозилась за компьютером до одиннадцати вечера и только потом улеглась.
А вот что стало полной неожиданностью, так это звонок посреди ночи.
* * *
– Убит не магически, но магом, – я медленно обошла тело, зябко кутаясь в свою куртку и стараясь не смотреть ни на рану в груди, ни на незнакомое лицо довольно взрослого мужчины. – Я так понимаю, он не маг?
– Нет. Но работал на контору, которая поставляет оборудование для магов.
– Откуда вы узнали так быстро?
– Они и всполошились первыми, точнее, заказчик. Два часа назад убитый должен был привезти заказ клиенту, но не появился.
– И заказ был достаточно интересным, чтобы всполошиться?
– Это еще предстоит узнать. Но я был вынужден вызвать тебя… – куратор смотрел неуверенно. – Заказ везли в подразделение «Арс-Арха» и должны были передать в Рим.
Я окаменела.
– Мы нашли посыльного первыми и приехали, пока никто не про-знал – ни его работодатели, ни полиция, ни ответственные с предприятия Арсенского. Зная над чем ты работаешь…
– Нужно быть идиотом, чтобы не проверить след, – я кивнула. – Но меня здесь не должны заметить.
Куратор кивнул.
– Сколько у меня есть времени?
– Полчаса хватит?
– Думаю, да.
– Тогда действуй.
Глубоко вдохнула и прикоснулась к ране в перчатках, стараясь ни на миллиметр не задеть и не сдвинуть убитого.
Собственно, моему дару было все равно – человек или предмет, два часа назад или две сотни лет. Но мне все равно не было. И я с трудом могла абстрагироваться от того факта, что это тело совсем недавно было не телом, а чуть лысоватым мужчиной, который дышал, работал, мечтал о чем то…
Я отогнала от себя непрошеные мысли и сосредоточилась, провали-ваясь в звуки, вкусы, запахи действительности, окружавшей того на мо-мент смерти.
Особенностью магии, подобной моей, было то, что я могла зафикси-ровать в основном момент, когда исследуемое находилось на пике – эмоций, чувств, страхов; если это был кусочек здания или украшение, то в них я видела, как правило, самые яркие переживания хозяев.
Для умерших насильственной смертью не было ничего более пикового, чем момент убийства.
И потому аналитиков, видевших следы и судьбы, старались в подобных случаях приглашать обязательно. Пусть мы, порой, и не могли описать лица убийц – люди, зачастую, настолько были погружены в тот момент в свое состояние, что просто не различали деталей.