Спустя несколько мгновений мы остановились. Марко заглушил двигатель, а я постучал по стеклу, тем самым прося Марко выйти. Он подчинился.
На улице было темно, в машину проникал лишь свет фонарей. Однако полутьма не скрыла дрожь моей супруги, когда я повернулся к ней и потянулся к ее лицу. Я горел решимостью немедленно поставить Айви на место. Но когда она снова попыталась скрыть от меня свой странный зрачок, я быстро сменил приоритеты.
– Не надо, – предупредил я Айви, когда она попыталась поправить волосы. – Я хочу это увидеть.
Она замерла, и наши взгляды встретились. И впервые я осознал, что Анжело мог быть прав. Трудно подогревать внутри гнев рядом с такой красавицей. Я скользнул пальцами вниз по ее горлу, ощутив бившийся пульс, и никак не мог решить, чего хотел больше. Поцеловать Айви или задушить.
– Никогда не скрывай от меня свои недостатки, – сказал я ей. – Теперь они мои, и я вправе ими наслаждаться.
– Но... я ненавижу его, – отозвалась она дрожащим голосом.
– А мне, похоже, нравится, – глухо рассмеялся я.
Айви казалась озадаченной моим странным ответом, как и я сам. Я сильнее сжал руки, а потом отпустил ее. Что она со мной делала?
– Пожалуйста, – попросила Айви, приблизив руку к волосам.
– У тебя, кажется, сложилось впечатление, будто ты вольна делать, что захочешь, – холодно ответил я. – Мне стоит напомнить тебе об основных правилах «Общества»? Правилах, которым ты поклялась следовать?
Она резко втянула воздух и бессознательно свернулась калачиком. Айви совершенно ясно поняла смысл моих слов.
– Не нужно, – прошептала она.
– Что ж, ты в любом случае получила предупреждение.
Я услышал шаги членов «Общества», собиравшихся во дворе. Церемония клеймения должна была начаться с минуты на минуту. Однако я должен был сдержать обещание, потому все немного подождут. Распахнув дверь, я поманил Айви к себе.
Она выбралась из машины и приглушенно вскрикнула, когда я перекинул ее через плечо, босые ступни теперь болтались, поднимая ткань платья. Когда я вошел во двор и прошел мимо ожидавших Айви стула и стола в центре, нас проводили любопытствующими взглядами. Я шел быстро и уверенно, а шаги отдавались эхом, когда вошел в коридор маленькой часовни, предназначенной только для прихожан.
Прикрыв за собой дверь, я направился к алтарю, только там поставив свою непослушную жену на ноги. Когда Айви осмелилась посмотреть на меня, на ее лице плясали блики от теплого красноватого огня свечей в стеклянных подсвечниках. Разочарование подняло внутри меня порочные желания, кровь хлынула к члену, и он до боли затвердел.